Искусство изучать языки - [8]

Шрифт
Интервал

Финский принадлежит к уровню где-то между вторым, третьим и четвертым по сложности. На самом раннем этапе занятий он прост. Это обусловлено четким выговором и простой орфографией. Зато словарный запас освоить достаточно трудно. Что же касается грамматики, то система склонения весьма сложна, так что придется долго зубрить, прежде чем мы сможем заговорить. Для чтения можно приложить несколько меньше труда. Напомним, что исторически около 700 лет Швеция и Финляндия составляли единое государство, и это оставило след в виде ряда заимствований из шведского языка – в финский. Обратных заимствований было немного. Впрочем, одно из них вошло в повседневный шведский язык. Это – обычное слово «pojke» (мальчик). Оно происходит от финского слова «poika» с тем же значением.

Заметим по ходу рассказа, что примерно в течение такого же долгого времени немецкий язык взаимодействовал с венгерским. Поэтому, несмотря на то что они принадлежат совершенно разным языковым семьям, между ними наладились некоторые связи.

Когда вы осваиваете минимальный запас слов и начинаете говорить, то чаще всего у вас возникает мысль, что избранный язык, в сущности, совсем не так труден и никаких особенных затруднений дальше не встретится. Нужно сразу предостеречь вас и сказать, что по мере продвижения в глубь языка сложности неизбежно возникнут. После десяти недель занятий финским мне показалось, что я его уже «почти знаю». С тех пор прошло десять лет – и только теперь я понял, что скорее всего никогда уже не смогу выражаться по-фински вполне правильно.


«Трудные» языки

Если судить по рекламным объявлениям разных курсов, которые предлагают нам изучать иностранные языки, учеба может проходить очень легко и гладко. С сожалением должен сказать, что это не вполне соответствует действительности. Существует целый ряд языков мира, которые представляют для европейца довольно большую сложность.

Прежде всего нужно сказать о языках, на которых принято писать иероглифами. В первую очередь, это – китайский и японский языки.

Далее, очень труден по своей структуре ни на что не похожий баскский язык (на нем говорят в северной Испании и в юго-западной Франции). Сами баски об этом знают и говорят, что сам дьявол, который, безусловно, знает все языки на Земле, провел в их стране семь лет – но так и не научился правильно выговаривать даже «да» и «нет» (по-баскски эти слова пишутся соответственно «bai» и «ez»).

Из языков Европы принято считать довольно трудными языки балтийской группы, то есть практически литовский и латышский. Очень трудны и языки финно-угорской семьи – финский, эстонский, венгерский, саамский языки.

В Западной Европе принято считать трудными и славянские языки. По моему опыту, наибольшую трудность для шведа представляют языки восточнославянской группы, к которым относятся русский, украинский и белорусский. Для того чтобы овладеть каждым из этих языков, приходится приложить довольно большие усилия.

То же касается и кельтских языков. Их главная трудность состоит в регулярном изменении (мутации) начальных согласных слова. В ирландском языке, а также в шотландском (гэльском) особую сложность представляет чтение, поскольку в них сохраняется старая орфография, довольно запутанная и, в общем, не совпадающая с современным выговором. К примеру, ирландские слова «athair» (отец) и «saol» (жизнь) в современном произношении звучат примерно как соответственно «эр» и «сил».

Что касается русских, то проще всего для них изучать другие славянские языки. Германские языки – немецкий, шведский, английский – представляют достаточно большие сложности. Вспомним хотя бы о том, как трудно овладеть правилами употребления определенного и неопределенного артиклей носителю языка, в котором их нет.

Весьма важно для многих русских изучение тюркских языков. В старину мы говорили бы скорее всего о татарском. В наши дни это – скорее всего турецкий или узбекский. Если вы пока не знаете ни одного тюркского языка, то вам придется изрядно потрудиться на начальном этапе. Зато потом вы обнаружите, что овладение другими тюркскими языками не потребует от вас особых усилий. И это не удивительно – ведь большинство тюркских языков «прозрачны» по отношению друг к другу на 80–90 %.

Кстати, у шведов изучение турецкого языка имеет уже долгую традицию. Считается, что он восходит ко времени пребывания короля Карла XII в Турции (1709–1714). В нашем столетии трудами в области тюркологии прославился шведский профессор Гуннар Ярринг.


Труден ли шведский для иностранца?

«Шведский язык – трудный язык», – так думает большинство шведов. На самом деле шведский язык совсем прост не только для наших скандинавских соседей, но даже для немцев с голландцами. Сложность шведского для носителей других языков следующая:

– легче всего взяться за шведский немцам;

– у англичан возникают несколько бо́льшие трудности;

– дальше идут носители романских языков (таких, как французский, испанский, итальянский);

– довольно сложно приходится на начальном этапе только носителям финского, греческого и славянских языков (например, русского, польского, сербского);


Рекомендуем почитать
Время потрясений. 1900-1950 гг.

Эта книга – первая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. В первый том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Чехов, Горький, Маяковский, Есенин, Платонов, Набоков и других. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».


Единый государственный экзамен. Сочинение-рецензия

В сборнике представлены теоретические сведения о семантической структуре слова, о структуре текста, о типах речи, подобраны упражнения для анализа текста, также образцы рецензий на фрагменты рассказов из КИМов ЕГЭ.


Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры

В монографии, приуроченной к 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, обсуждается важнейшая эстетическая и художественная проблема адекватного воплощения биографий великих писателей на киноэкране, раскрываются художественные смыслы и творческие стратегии, правда и вымысел экранных образов. Доказывается разница в подходах к экранизациям литературных произведений и к биографическому кинематографу, в основе которого – жизнеописания исторических лиц, то есть реальный, а не вымышленный материал. В работе над кинобиографией проблема режиссерского мастерства видится не только как эстетическая, но и как этическая проблема.


Дети и тексты. Очерки преподавания литературы и русского языка

Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Старая русская азбука

«Старая русская азбука» – это не строгая научная монография по фонетике. Воспоминания, размышления, ответы на прочитанное и услышанное, заметки на полях, – соединённые по строгому плану под одной обложкой как мозаичное панно, повествующее о истории, философии, судьбе и семье во всём этом вихре событий, имён и понятий.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.