Искусство и Кофе - [42]
— Как вам будет угодно, леди. Но я бы рекомендовал…
— Рекомендации составите в письменном виде, мистер Спенсер. Если пожелаете.
И только брякнув трубку обратно на рычаг, я поняла, что наполовину моя злость состоит из страха. Кто-то избил Лайзо — или кто-то напал на машину, в которой могла ехать графиня Эверсанская и Валтерская?
Но, как бы то ни было, эти мерзавцы пожалеют о том, что сделали. Я не позволю никому портить мне ни нервы, ни имущество… ни людей.
Разумеется, срываться с места и вершить справедливость сию секунду мне не дали. Георг, едва услышав, что произошло, встал в дверях и заявил, что одна я никуда не пойду, и точка. Он настаивал на том, чтобы лично проводить меня. Но как оставить «Старое гнездо» в разгар дня без кофейного мастера? Словом, пока мы проводили последнего посетителя, закрылись и дождались кэб, прошло почти два с половиной часа. За это время я успела изнервничаться до трясущихся рук, уронить чашку с горячим шоколадом, успокоиться и опять разволноваться. В ожидании отъезда миссис Хат, которой предстояло остаться в кофейне одной, охала на кухне и обмахивалась неизменным желтым платком. Георг мрачно отстукивал пальцами по столешнице траурный марш. А Мадлен пыталась припрятать поварской нож в рукаве, но у нее никак не получалось — широкое лезвие не влезало. Я же расхаживала с первого этажа на второй. То за забытой шляпкой, то за перчатками, то за тростью… непривычно тяжелой, кстати, в отличие от моей любимой, забытой у маркиза, но сейчас это было весьма кстати.
Когда я спустилась на кухню в очередной раз, Мадлен, уже полностью одетая, старательно расправляла складки плаща, а Георг разговаривал с возницей. Точнее, с водителем — кэб приехал газолиновый, новомодный.
Поварской нож, кстати, так и пропал куда-то.
Несмотря на витающие в воздухе недобрые предчувствия, до особняка мы доехали без всяких проблем — никто не попытался ни напасть на нас, ни даже просто остановить кэб. Надо ли говорить, что Георг этому весьма обрадовался и даже на радостях отсчитал водителю щедрые чаевые? Тот, впрочем, принял оплату как должное и важно пообещал включить нас в список «особых клиентов», к которым «Джексон и сыновья» будут высылать экипажи в любое время дня и ночи.
Но мне было не до особых предложений.
Недалеко от ворот особняка уже поджидал кого-то кэб, возница которого зябко кутался в плащ и клевал носом. По самой площади с самым что ни есть независимым видом расхаживали туда-сюда «гуси» в количестве, превышающем все разумные пределы — человек десять, не меньше. Я только вздохнула — видимо, мистер Спенсер все же решил сообщить в Управление о происшествии.
Магда ждала меня прямо в холле — и, похоже, давно, потому что новости она выложила разом:
— Леди Виржиния, леди Виржиния, доктор Хэмптон приехал, мистер Спенсер его к Ла… — дыхание у нее перехватило. Кажется, даже многое повидавшая, недоверчивая Магда всерьез волновалась за Лайзо. Однако она быстро взяла себя в руки и продолжила: — Леди Виржиния, они туточки все, в том крыле, где пристройка, ну, где садовникова спаленка и Лайзо. То есть мистера Маноле, извиняюсь, — свекольно покраснела она и принялась мять в руках накрахмаленный фартук. — Прикажете проводить вас?
— Да, конечно, — кивнула я. — Георг, вам, наверное, лучше здесь подождать. Как и тебе, Мэдди, — ласково коснулась я ее руки. — Ни к чему нам идти всем вместе, там и так слишком людно будет… Магда, проводишь меня, потом принесешь гостям чая. Что, Мэдди?
Мадлен, упершись кулачками в бока, смотрела на меня с самым решительным видом. Правый рукав у нее многозначительно оттопыривался.
— Думаю, она настаивает на том, чтобы сопровождать вас, леди, — спокойно ответил Георг. — И я с ней полностью согласен. Мало ли что…
— Уж в моем доме мне ничего не грозит, — я покачала головой. — Мэдди, не переживай, я скоро вернусь. Георг, честное слово, мы все просто не уместимся в комнате мистера Маноле. Мне уже приходилось бывать там, и, готова поклясться, это самое маленькое помещение в особняке, не считая кладовки для щеток.
Утомительно долгие уговоры подействовали не хуже успокоительных трав Зельды. Когда Георг с Мэдди сдались и допустили меня к страшному и опасному обществу мистера Спенсера, доктора Хэмптона и побитого Лайзо Маноле, я уже полностью владела собой.
И самообладание мне понадобилось. В кои-то веки мистер Спенсер не преувеличил серьезность происшествия, а приуменьшил.
В маленькой душной комнатке сильно пахло кровью и больницей. Лайзо, одетый в одни штаны, вполоборота ко мне сидел на заправленной кровати, наклонив голову. Спина, плечи, руки — все было в красных пятнах, кое-где уже начавших наливаться багрово-синим. Вдоль нижнего края ребер шла глубокая, рваная царапина. Доктор Хэмптон, грузный седоватый мужчина средних лет, не расстающийся с моноклем, осторожно выстригал намертво слипшиеся от крови волосы у Лайзо над ухом. На полу стояла миска с мокрыми тряпками, сплошь испятнанными бурым. Мистер Спенсер тяжело дышал в приоткрытое окошко, обмахиваясь неизменной тетрадью для записей.
