Искусство французского поцелуя - [25]

— Это самый большой музей в мире. — Себастьян, всерьез относившийся к роли гида, провел меня по второму и девятому округам, показывая все достопримечательности, а у подножия большого холма указал наверх. — Базилика Сакре-Кёр. Вы о ней что-нибудь знаете?

Я взглянула на сияющий белоснежный купол и покачала головой. Конечно, я слышала про базилику и не раз видела ее на фотографиях, но, к своему стыду, ничего о ней не знала.

— Ее начали строить ближе к концу XIX века, после войны с Пруссией, а освятили только после la Premiere Guerre Mondiale, Первой мировой. Она построена из шато-ландонского белого камня. Самое потрясающее, что этот камень выделяет… le calcium, кажется, по-английски будет так же. Он всегда белый.

День прошел чудесно. Себастьян взял меня за руку в фуникулере, когда мы поднимались на вершину Монмартра, и я не стала сопротивляться. У него были мяг кие ладони, а пальцы чуть-чуть шершавые. Мы посетили базилику, ели блинчики с сахаром, сидя на ступенях и глядя на город, затянутый легкой дымкой, сходили в музей Сальвадора Дали, а на площади Тертр, которая считается туристическим центром квартала, уличный художник нарисовал наш портрет.

Когда спустились сумерки, Себастьян повел меня ужинать в крошечный ресторан под названием «Ле рефюж де фондю» — ничего подобного я в жизни не видела. В узком зале помещалось только два длинных стола, поэтому все посетители ели вместе. Мы двадцать минут ждали у входа, после чего нас с Себастьяном отвели в угол зала, где неприветливый официант помог мне вскарабкаться на стол — прямо на глазах у остальных посетителей! — чтобы перелезть на другую сторону. Только мы сели, как нам подали маленькие бокалы с «Кир-роялем», а затем красное вино — в детских бутылочках!

— Детская бутылочка?! — изумленно спросила я Себастьяна, глядя на предмет, который мне дали. У нее была даже соска!

— Ага. Американцы очень любят этот ресторан! — крикнул Себастьян сквозь гвалт.

Мы болтали и смеялись, поглощая оливки, сыр, пряный картофель, колбасу saucisson и вино, а потом перед нами поставили самое огромное фондю, какое мне доводилось видеть. В большом горшке не переводился маслянистый белый сыр, и официант, похоже, непрерывно подкладывал нам хлеб. Когда я наелась до отвала, нам подали десерт: шербет, замороженный в половинках лимона, и два бокала сладкого эльзасского вина.

— Какой чудесный день! — воскликнула я, когда мы вышли из ресторана на извилистую мощеную улицу Труа Фрере, собираясь поймать такси.

— Рад, что тебе понравилось, — ответил Себастьян, ласково погладив мою щеку.

Мир слегка покачнулся — то ли от его прикосновения, то ли от вина. Себастьян меня поцеловал, и это было восхитительно.

Неужели именно этого мне не хватало в поцелуях Брета? Понятно, почему французский поцелуй так назвали. У Себастьяна были мягкие губы, и когда его язык нежно проник между моих губ, я вся задрожала от удовольствия.

— Ты пахнешь лимоном, — сказал Себастьян, отпустив меня.

— А ты вином, — с улыбкой ответила я, поморгав, чтобы восстановить равновесие.

— Ты очень красивая.

Я почувствовала, что краснею. Не помню, когда последний раз мне это говорили.

— Спасибо. Можно вопрос?

— Конечно, — очаровательно улыбнувшись, ответил Себастьян.

Он медленно провел пальцем по моему носу и губам, отчего я с головы до ног покрылась мурашками.

— Почему ты заговорил со мной в кафе? Почему решил бросить книгу и провести день со мной?

Себастьян посмотрел на меня долгим взглядом.

— Ты выглядела такой беззащитной, — наконец сказал он и тут же добавил: — И очень красивой. Я был бы дураком, если бы не пригласил тебя на прогулку.

Хотя его слова почему-то казались отрепетированными, они меня тронули. Я без конца улыбалась: давно со мной не разговаривали так романтично.

Через полчаса мы стояли у дома Поппи. Себастьян смотрел мне в глаза.

— Можно войти? — спросил он, убирая волосы, упавшие мне на лоб.

— Подруга дома, — ответила я с сожалением. — У нее крохотная квартирка.

— Так ты не пустишь меня переночевать?

Его вопрос меня ошарашил. Весь день Себастьян был настоящим джентльменом и позволил себе лишь взять меня за руку, когда мы гуляли, да поцеловал меня после ужина.

— Э-э, нет… — запинаясь, проговорила я. — У нас негде.

— Но ты же американка! — озадаченно сказал Себастьян.

Уверена, лицо у меня вытянулось. Я совершенно не понимала, куда он клонит.

— И что?!

— Американки обычно пускают парней на ночь.

— Что ты имеешь в виду? — грозно спросила я.

— Ничего, ничего! — залепетал Себастьян. — Может, в другой раз? Когда твоей подруги не будет дома?

Он наклонился поближе и погладил мою нижнюю губу.

Я не знала, что и ответить.

— Ну, может быть.

В конце концов, поцелуй был замечательный, пусть Себастьян и оказался чересчур напористым.

— Тогда дашь мне свой номер? — попросил он.

И я почти согласилась. А потом подумала: чего я, собственно, ожидаю от Себастьяна? Мы отлично провели день, но мне не нужны отношения, верно? Я вспомнила наставления Поппи: это нормально — сходить с мужчиной на свидание и не влюбиться в него по уши.

— Лучше дай мне свой, — нашлась я.

Себастьян явно оторопел, потом кивнул и нацарапал номер на клочке бумаги.