Искушение любовью - [102]

Эллен сложила руки на груди и упрямо подняла подбородок, как будто бы бросая ему вызов.

О да, это и в самом деле была сестра Джессики.

— Вы всегда наносите визиты так неожиданно? — поинтересовалась она, убедившись, что мать вышла.

Марк пожал плечами:

— Считайте, что я нечто вроде Иоанна Крестителя. Важен не я сам по себе, а весть, которую я принес.

Эллен вздернула бровь.

— Я должна думать, что вы Иоанн Креститель? Ваша уверенность в себе просто поражает. И какая жалость — я не захватила с собой серебряного блюда[8].

Прекрасно. Эта девочка уже ему нравилась. Марк вытащил из кармана часы и положил их на стол.

— Как мило. Но не волнуйтесь. Я понравлюсь вам через… шесть минут и двадцать две секунды.

Эллен закатила глаза.

— Умоляю, не говорите этого моему отцу. Это только подогреет его надежды, и он сделает мою жизнь совершенно невыносимой. — Она нахмурилась. — Как обычно.

— Не беспокойтесь. Я столь же не заинтересован в том, чтобы становиться вашим мужем, как и вы — в том, чтобы стать моей женой.

Эллен слегка фыркнула и надменно задрала носик. Марк почти рассмеялся от такой нахальной самонадеянности. Разумеется, она не хотела выходить за него замуж, но все же надеялась, что этого хочет он, ведь было бы так забавно ему отказать.

— Это просто смешно, — продолжил он. — Вы очень привлекательная молодая особа, но для меня вы слишком молоды. И кроме того, я люблю вашу сестру.

Эллен распахнула глаза.

— Шарлотту? Но ведь она замужем!

— Не Шарлотту. Джессику.

Румянец мгновенно сбежал с ее щек. От высокомерного безразличия не осталось и следа.

— Джессику? — медленно, почти по слогам повторила она. Ее голос дрожал. Она вдруг бросилась к Марку, упала перед ним на колени и схватила за руку. — Вы знаете Джессику? Мне не позволено говорить о ней или упоминать ее имя — никогда, ни при каких обстоятельствах… Но — скажите, как она? Она здорова? Откуда вы ее знаете? Можно ли мне с ней увидеться? Умоляю вас, я сделаю все, что вы захотите, только…

— Эллен!

Резкий, высокий голос прозвучат как удар хлыста.

— Как ты себя ведешь! Это неприлично! Сэр Марк, я прошу прощения за недопустимое поведение своей дочери.

Марк вдруг осознал, как эта сцена выглядит со стороны — Эллен Карлайл, стоящая перед ним на коленях, с блестящими от слез глазами. Эллен взглянула на отца и прикусила губу.

Мистер Карлайл объявил свою дочь мертвой. Это ему она много лет писала письма — и много лет эти письма оставались без ответа. Это он выгнал ее из дома и из своей жизни и запретил упоминать ее имя.

И тем не менее, к удивлению Марка, он был совсем не похож на чудовище. У него были седые волосы и узкое лицо — немного раздраженное и смущенное, но отнюдь не суровое. Линия его рта немного напомнила Марку Джессику. И конечно же эту манеру гордо вздергивать подбородок она тоже унаследовала от мистера Карлайла.

Марк шагнул вперед и протянул ему руку:

— Сэр Марк Тёрнер.

Отец Джессики ответил крепким рукопожатием:

— Элтон Карлайл. К вашим услугам, сэр. Хочу сказать, что ваша книга доставила мне огромное удовольствие. И должен признаться, я часто вставляю цитаты из нее в свои проповеди. Для меня большая честь видеть вас в своем доме. Не согласитесь ли вы отобедать с нами? Обещаю, что никаких глупостей больше не будет. — Он бросил строгий взгляд на Эллен.

— Вы должны извинить мисс Эллен, — сказал Марк. — Ее переполняют эмоции. Видите ли, я собираюсь жениться на вашей дочери, и она только что узнала эту новость.

— Жениться на моей дочери. — У Карлайла вытянулось лицо. Какое-то мгновение он выглядел совершенно потерянным, но способность мыслить тут же вернулась к нему, и Марк мог сказать наверняка, о чем именно он подумал. Какие великолепные перспективы. Родство с герцогом. Зять, который пользуется особой милостью ее величества. На губах Карлайла появилась чуть заметная гордая улыбка. Его дочь каким-то чудом сумела заполучить руку самого желанного холостяка во всех пяти графствах.

Он с готовностью закивал.

— Конечно. Разумеется. Я даю свое благословение на брак.

— Я уже перевел на ее имя пять тысяч фунтов, — как бы между делом заметил Марк. — Чтобы у нее был собственный отдельный капитал — и у наших детей, разумеется, если они у нас будут.

— Да-да. Конечно. — У Карлайла был все еще несколько ошеломленный вид. — Прошу простить меня за глупость, но все это кажется мне сном. Я и понятия не имел, что вы знакомы с моей дочерью. Ведь мы с вами не были представлены друг другу. — Он провел рукой по своим редеющим волосам. — Видимо, сейчас вы мне объявите, что женитесь на ней по особому разрешению и что церемония будет проходить в соборе Святого Павла. Это… этого не может быть.

— Увы, здесь ваш сон кончается, — сказал Марк. — Я не хочу жениться по особому разрешению. Я хочу, чтобы вы огласили помолвку в вашей церкви. Чтобы весь ваш приход знал о том, что я женюсь на вашей дочери. Чтобы вы назвали всем ее имя.

Эллен тихо заплакала.

— Конечно, конечно. Я сделаю все, как вы пожелаете. В точности.

— И еще кое-что.

— Я внимательно вас слушаю.

— Теперь, когда она будет писать вам письма, я хочу, чтобы вы на них отвечали. И когда она войдет в ваш дом, что произойдет через… — Марк посмотрел на лежащие на столе часы, — примерно через две минуты, я хочу, чтобы вы приняли ее тепло и сердечно.