Искушение гувернантки - [36]

— Нет нужды отвечать на этот вопрос, милая, — нежно сказал герцог. — Очевидно, что мы оба любим друг друга. Мы еще успеем поговорить об этом.

Он наклонился над Арлеттой, и она подумала, что он снова ее поцелует, но он лишь коснулся губами того места, где светлые завитки волос ложились на ее чистый лоб.

Герцог на секунду задержался, любуясь ее огромными сияющими глазами и вышел из комнаты.

Арлетта подождала, пока его шаги не стихнут на лестнице и несколько раз закрыла и открыла глаза.

— Нет, это не сон! — решила она.

Конечно, это была самая настоящая явь!

Арлетта еще никогда не испытывала ничего столь же живого и трепетного, чем ощущение этого долгого восхитительного поцелуя.

Первые лучи утренней зари прорезали тьму за горизонтом, и прозрачные сумерки голубым сиянием наполнили комнату. Герцог осторожно постучался в спальню Арлетты.

Арлетта еще не спала, а полулежала в постели. Ее белокурые волосы разметались по подушке, нежным ореолом обрамляя ее бледное личико.

Спать было невозможно. Арлетта молилась и благодарила Бога за то, что он услышал ее просьбу, высказанную в старой церкви.

Граф создал в замке атмосферу недоверия, опутав его обитателей сетью лжи и паутиной сплетен. Он запугал детей и ввел в заблуждение взрослых, начиная от старой герцогини и кончая садовником и служанкой.

Теперь, когда граф был разоблачен, темная тень, нависшая над замком, рассеялась.

— Отныне здесь воцарится мир и любовь! — радостно подумала Арлетта. — И герцог наконец-то будет счастлив!

Но словно холодным лезвием ее пронзила страшная мысль:

— Что будет, когда Дэвид закончит готовиться и уедет в Итон? Тогда я уже не буду нужна герцогу, и он отошлет меня домой, в Англию!

Несомненно, он будет счастлив с какой-нибудь красавицей вроде маркизы. Или влюбится так же сильно, как в графиню, которую убил граф Жак. Он наверняка найдет себе подходящую пару.

— Он поцеловал меня только из благодарности, — с горечью думала Арлетта.

Для Арлетты этот поцелуй стал волшебным откровением, невероятным переживанием, тогда как для него она была лишь одной из длинной вереницы женщин.

— Я… люблю его… — призналась она самой себе. Невозможно было не влюбиться в этого притягательного и сильного мужчину.

Даже то, что он казался циничным и несчастным, лишь подталкивало ее к этому чувству. Ей хотелось разгадать его тайну, помочь ему или, в конце концов, просто познакомиться с ним поближе. Она не переставала думать о нем с тех самых пор, как они встретились на пороге бальной залы.

Она заранее была заинтригована его личностью. Рассказы Джейн, подозрения старой герцогини, страхи детей и сплетни прислуги: все это заставило ее слишком сильно сосредоточить на нем внимание.

— Теперь все тайны разгаданы, — подумала Арлетта, — его жизнь спасена. — Я больше ничего не могу для него сделать!

Мысли путались. Арлетта пыталась думать спокойно и логично, но ничего не получалось. Она снова вернулась в то мгновение, когда он ее поцеловал.

Снова ее подхватила волна экстатического блаженства. Арлетта знала, что никогда и ни с кем она уже не сможет испытать столь сильного и чистого чувства.

Когда герцог наконец-то показался на пороге ее спальни, он увидел Арлетту измученной и побледневшей.

Она смотрела на него, не отрывая глаз. Он выглядел так свежо, будто только что вернулся с приема. На нем был элегантный вечерний костюм: он так и не переоделся после обеда.

Герцог улыбался, и Арлетте показалось, что он сильно помолодел и выглядит счастливым.

— Ты все еще не спишь? — спросил он. — Я надеялся, что ты уснула.

Он подошел поближе и залюбовался ею. Арлетта не удержалась и, протянув ему руки, воскликнула:

— С вами все в порядке? Он… ничего не сделал… плохого?

Герцог с улыбкой присел на край кровати и нежно взял ее за руку. Он поцеловал каждый пальчик, каждую ложбинку на ее тонких ручках.

Арлетта снова затрепетала от невыразимого блаженства, похожего на вспышки света в каждой клеточке тела.

— Радость моя, мне столько нужно сказать тебе! Это намного важнее всего случившегося.

Арлетта вопросительно посмотрела на него своими большими голубыми глазами.

— Расскажите мне… как… он?

— Я спустился вниз вместе с мажордомом и Бьеном, — вздохнул герцог.

— Он… жив? — с надеждой в голосе просила Арлетта.

— Вполне, — улыбнулся герцог. — Но он так выл и ругался! Он действительно сумасшедший, как я и предполагал.

— Я тоже так думаю, — согласилась Арлетта.

— Это самое лучшее, что можно о нем сказать.

— Что вы… с ним сделали?

— Я отправил его к доктору, который следит за здоровьем обитателей замка. Он извлечет пулю, а завтра я постараюсь, чтобы граф навсегда исчез из этого дома.

— Вы… отдадите его под суд?

— Я не хочу вовлекать тебя в это дело, кроме того, никому не нужен скандал вокруг нашего имени. Я накажу Жака сам. Это будет намного сильнее, чем любой суд.

— Что вы имеете в виду? — спросила Арлетта дрожащим голосом.

— Я пошлю его в колониальную Африку. Там у меня есть несколько плантаций, где Жак будет работать до конца своих дней. Если он вздумает вернуться во Францию, придется его арестовать.

Его тон был непреклонным, но в голосе не было злости.

— Спасибо… что вы не лишите его жизни, — сказала она.