Искра жизни ; Последняя остановка - [127]
Анна. Если она нуждается в утешении, оставались бы с ней, а не бегали в убежище. Вам же за это деньги платят.
Грета. Платят! Жалкие гроши! Даже пару чулок не купишь. (Трогает чулки, висящие на спинке стула.) Это что — натуральный шелк?
Анна (не глядя). Вероятно.
Грета. И белье тоже?
Анна. Да.
Грета. Как все это у вас валяется. Будто не имеет никакой цены.
Анна. Не всели равно — носить при бомбежке шелк или не носить?
Грета. Ну ясно! Хорошие вещи всегда утешение. Это замечаешь только тогда, когда их потеряешь. Вот я, например… разбомбили, и ничего не осталось. Надрываешься ни за грош.
Анна. В таком положении многие.
Грета. Да, но другим-то везет. Вам пришлось отдать из всей своей квартиры только несколько комнат… а в остальном… (С завистью оглядывается.) Все, что душе угодно…
Анна (равнодушно). Все?
Из соседней комнаты доносятся крики: «Грета! Грета! Где же вы?»
Грета. Иду, иду! Я не волшебница! (Анне.) Можно воду подогреть?
Анна. Конечно. Вы же знаете…
Грета (ставит чайник на спиртовку). Просто смешно: у вас все действует! И спирта достаточно… даже коньяк… Надо иметь связи, а?
Анна. Чтобы шла вода? С кем связи? С американскими летчиками?
Грета. Как спокойно вы об этом говорите! Будьте-ка поосторожней. Только вчера суд…
Слышна сирена — отбой воздушной тревоги.
Грета. Ну вот! На этот раз пронесло… А почему у вас затемнение? Ведь на дворе ясный день. Поднять?
Анна. Как хотите…
Грета. Ну ясно! (Поднимает шторы.) Не пойму, как вы можете выдержать — одна наверху, в темноте…
Анна. И я не понимаю.
Грета (озадачена, потом хохочет). Просто смешно, как мы еще не спятили! А?
Анна. Вероятно, все мы уже давно сумасшедшие.
На улице шум, крики, выстрелы.
Грета (направляется к окну). Что там еще стряслось?
Анна (равнодушно). Это уже русские?
Грета. Что? Боже мой! (Выглядывает в окно.) Нет, несколько эсэсовцев. (Отходит от окна.) Русские! Что вы говорите! Будто это пустяк. Неужели не боитесь?
Анна. Кого?
Грета. Русских! Кого же ещё?
Анна. Не знаю. Теперь так много страшного… Не знаешь, чего больше бояться…
Грета (оживленно, болтливо). Они совсем близко. Старик Кернер говорит, завтра могут быть здесь. Ходят слухи, они изголодались по женщинам. Ни одна прабабушка не может быть спокойна. Дикари. Азиаты… А вы и ваши чудные вещи — неплохое блюдо для них!..
Анна молчит.
Можно? (Снова примеряет перед зеркалом чернобурку.) Они обязательно все это порвут или стащат для своих баб в России. На вашем месте я бы заранее отдала кое-что тем, кто заслужил…
Анна. Да?
Грета. Безусловно. Всех нас изнасилуют, все у нас заберут. Ясно.
Анна. Так зачем же вы стараетесь заполучить эти вещи?
Грета. Я? Кто говорит обо мне? Ну, я бы их хорошенько припрятала.
На улице снова выстрелы, крики.
(С чернобуркой на плечах бежит к окну.) Теперь мне и самой кажется — русские! Страх, как зараза! (Выглядывает из окна.) Ничего нового… только фельдфебель все еще висит на фонаре. Вы видели, как его вешали?
Анна отрицательно качает головой.
Грета. Позавчера утром они его поймали у ворот. Эсэсовский патруль. Тут же вздернули. Табличку на шею — дезертир. Готово… Как он причитал! Даже упал на колени. Ну, ладно. Жена, конечно, больная, но нельзя же просто так смываться. Если бы каждый солдат отправлялся домой, когда ему захочется, к чему бы это привело?
Анна. К миру.
Грета (озадачена). Что?.. Ага. М-да, а вы хороши! (Снова перед зеркалом.) Враждебные разговоры, знаете? За них вас могут укоротить на целую голову. Хорошо, что здесь нет доносчиков.
Анна. Нет? А кто же выдал фельдфебеля?
Грета. Понятия не имею. Скорей всего — старик Кернер. Он блокварт[10], способен на все. Знаете, что он мне предложил нынче утром? Переспать с ним. Придут русские — все равно не миновать… одним больше, одним меньше — какая разница. Старый козел с холодными лапами! (Кладет чернобурку и берет со стула чулки.) Получить хотя бы одну-единственную пару! И сразу снова станешь человеком.
Звонит телефон.
Телефон! И тот работает!
Анна не шевелится.
Звонит! Может, меня! Или еще кого…
За сценой крики: «Грета! Грета!»
Ну да, иду, иду!
Анна (медленно снимает трубку). Да… (Смотрит на Грету, качает головой.)
Грета, колеблясь, прислушивается, потом уходит, унося чайник.
(В трубку.) Нет!.. Нет… Что? Я не хочу, чтобы меня спасали, особенно ты! Нет! Оставь меня в покое!.. Нет! Никогда! Все! (Кладет трубку, некоторое время продолжает лежать. Потом медленно поднимается, потягивается, идет к окну, смотрит на улицу, возвращается, берет из шкафчика бутылку коньяка и рюмку, наливает, пьет, ставит рюмку обратно, стоит в нерешительности и снова ложится в постель.)
Опять звонит телефон. Она не снимает трубку. Телефон смолкает.
Анна включает радио.
Голос диктора (скрипуче). Русские вторглись в Вильмерсдорф[11]. Фольксштурм и гитлерюгенд героически отстаивают каждую пядь земли. Вокзал Фридрихштрассе временно оставлен нами. Враг несет тяжелые потери. Наш фюрер, несколько дней назад отпраздновавший день своего рождения, отдал следующий приказ…
Открывается дверь. Осторожно входит Росс. На нем полосатые тюремные штаны и цивильная куртка.
Анна (выключает радио; слышит шаги, думает, что это Грета. Не глядя).
«Жизнь взаймы» — это жизнь, которую герои отвоевывают у смерти. Когда терять уже нечего, когда один стоит на краю гибели, так эту жизнь и не узнав, а другому эта треклятая жизнь стала невыносима. И как всегда у Ремарка, только любовь и дружба остаются незыблемыми. Только в них можно найти точку опоры. По роману «Жизнь взаймы» был снят фильм с легендарным Аль Пачино.
Роман известного немецкого писателя Э. М. Ремарка (1898–1970) повествует, как политический и экономический кризис конца 20-х годов в Германии, где только нарождается фашизм, ломает судьбы людей.
Антифашизм и пацифизм, социальная критика с абстрактно-гуманистических позиций и неосуществимое стремление «потерянного поколения», разочаровавшегося в буржуазных ценностях, найти опору в дружбе, фронтовом товариществе или любви запечатлена в романе «Три товарища».Самый красивый в XX столетии роман о любви…Самый увлекательный в XX столетии роман о дружбе…Самый трагический и пронзительный роман о человеческих отношениях за всю историю XX столетия.
Они вошли в американский рай, как тени. Люди, обожженные огнем Второй мировой. Беглецы со всех концов Европы, утратившие прошлое.Невротичная красавица-манекенщица и циничный, крепко пьющий писатель. Дурочка-актриса и гениальный хирург. Отчаявшийся герой Сопротивления и щемяще-оптимистичный бизнесмен. Что может быть общего у столь разных людей? Хрупкость нелепого эмигрантского бытия. И святая надежда когда-нибудь вернуться домой…
Роман «Триумфальная арка» написан известным немецким писателем Э. М. Ремарком (1898–1970). Автор рассказывает о трагической судьбе талантливого немецкого хирурга, бежавшего из фашистской Германии от преследований нацистов. Ремарк с большим искусством анализирует сложный духовный мир героя. В этом романе с огромной силой звучит тема борьбы с фашизмом, но это борьба одиночки, а не организованное политическое движение.
В романе «На Западном фронте без перемен», одном из самых характерных произведений литературы «потерянного поколения», Ремарк изобразил фронтовые будни, сохранившие солдатам лишь элементарные формы солидарности, сплачивающей их перед лицом смерти.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
В эту книгу вошли четыре романа о людях, которых можно назвать «ровесниками века», ведь им довелось всецело разделить со своей родиной – Германией – все, что происходило в ней в первой половине ХХ столетия.«На Западном фронте без перемен» – трагедия мальчишек, со школьной скамьи брошенных в кровавую грязь Первой мировой. «Возвращение» – о тех, кому посчастливилось выжить. Но как вернуться им к прежней, мирной жизни, когда страна в развалинах, а призраки прошлого преследуют их?.. Вернувшись с фронта, пытаются найти свое место и герои «Трех товарищей».
В этот сборник вошли тексты Ремарка, никогда ранее не публиковавшиеся на русском языке, — дневниковые записи, письма и стихи, которые он писал всю жизнь. Один из величайших писателей ХХ столетия предстает в этом сборнике обычным человеком, — человеком, переживающим бурные романы и драматические разрывы с любимыми женщинами, с ужасом наблюдающим за трагедией одержимой нацизмом Германии 30-х, познающим неустроенность трудной жизни в эмиграции и радость возвращения домой после войны. Человеком, умевшим дружить и любить и даже в самые нелегкие времена не терявшим своеобразного, чуть саркастического юмора.
Ранние романтические рассказы о любви, высоких чувствах, о невозможности настоящего понимания между людьми, написанные в оригинальной, непривычной для Ремарка манере – в чувственном и завораживающе поэтичном декадентском стиле немецкой «культуры танго» 1920-х.
«Последняя остановка» – единственная пьеса, написанная Ремарком. Благодаря напряженному и увлекательному сюжету, она была положена в основу нескольких успешных телепостановок и до сих пор не сходит с подмосток Германии. Сценарий «Последний акт» – яростная отповедь нацистскому режиму. Ремарк не щадит простых немцев, отговаривавшихся незнанием того, что происходило в их стране в реальности, или исполнением приказов. Приговор его прост и беспощаден: виновны все – и те, кто действовал, и те, кто молчал.