Искра Божия. Сборник рассказов и стихотворений для чтения в христианской семье и школе для девочек - [18]

В это время пришла мать девочек, не помня себя от ужаса и горя. Узнав, что ничто не помогает, она умоляла все ж таки сделать еще что-нибудь для оживления дочери. Ей отвечали, что ничего больше нельзя уже сделать; тогда она припала к навсегда замершему телу и горячими слезами обливала посиневшее личико.

Потом мертвую девочку положили на телегу, и мать повезла ее домой.

Горничную же всё не могли сыскать. Она нашлась только много времени спустя, когда на реку выехали в лодке и стали баграми ощупывать дно в разных местах омута. Вытащив давно уже безжизненную девушку из воды, ее положили также на телегу, прикрыли рогожей и увезли домой.

Когда сестры утопленницы пришли в себя и немного успокоились, они рассказали, как случилось это несчастье.

День этот был особенно знойный и душный.

Идя к реке, все они истомились от жары, и когда пришли на берег, то горничная в одно мгновение разделась и, не дожидаясь, пока разденутся дети, бросилась, не разбирая, в самый омут.

Случились ли тут с горничной судороги или другое что, только она стала тонуть. Увидав это, старшая сестра Вера, не раздумывая ни минуты, бросилась как была, не скинув даже платья, в реку, к утопающей. Но Вера почти не умела плавать, не осилила стремительности омута и сама начала тонуть.

Тогда вторая сестра пошла также в воду, дошла до обрыва и подала руку сестре, бросившейся в омут. Утопающая схватила сестру за руку, но тотчас же отбросила ее руку от себя.

В это время вода дошла второй сестре до рта; ей сделалось страшно, и она выбежала из воды.

Пока вторая сестра была в воде, даже младшенькая, девятилетняя девочка пошла в воду за ней, но, видя, что сестра возвращается, вернулась и сама на берег. И тогда-то обе сестры бросились бежать к жилью и звать на помощь.

Из рассказа обеих девочек видно было, что сестра их утонула, спасая погибавшего человека, и что она ни минуты не раздумывала, а прямо кинулась в воду, так что, видимо, она ничего не думала о своей жизни, а вся была в это время проникнута только жалостью к чужому несчастью.

Вот что мы узнали про эту девочку: девочка эта была очень верующая и очень хорошая. С самых ранних лет она тянулась ко всему хорошему и светлому, как молодая травка из всех сил тянется к солнечному свету, вбирает его в себя и от этого становится всё зеленее и выше. Это был всегда радостный и ласковый ребенок, и каждому бывало с ним весело и хорошо – столько искренней любви светилось в больших синих глазах девочки, столько любви было в ее обращении со всеми.

Такой она и росла. Многие люди бывают маленькими детьми добрыми и кроткими, но, подрастая, начинают черстветь и грубеть, в Вере же любовь делалась с годами только глубже и сильнее. Вместе с тем она становилась очень умна; она много читала и передумывала.

Она слушала, как при ней читали иногда что-нибудь из Евангелия, и ей казалось тогда, точно из этой книги говорит с ней кто-то такой родной, дружный с ней, и говорит всё так прекрасно, что у нее слезы наворачивались на глаза и маленькое сердце ее согревалось невыразимым теплом.

И Вере казалось, что это самая нужная для нее книга, что она должна читать ее сама и перечитывать, и она просила мать, чтобы та подарила ей Евангелие. Вере было тогда только одиннадцать лет, и мать долго не соглашалась исполнить ее просьбу, говоря, что ей рано читать такую книгу, что она не поймет ее своим ребяческим умом. Но девочка просила неотступно, и мать наконец подарила ей Евангелие. Жадно, с блаженной радостью прочитав и перечитывая Евангелие, девочка не расставалась с этой книгой. Она знала все четыре Евангелия наизусть; но не это было удивительно: наизусть выучить Евангелие может всякий; удивительно было, как хорошо понимала она то, чему учило Евангелие.

Прежде всего она поняла из Евангелия, что нельзя жить для себя только, а надо жить для всех, всех надо любить, со всеми всегда надо быть кроткой и ласковой, всем быть слугой, а больше всего надобно сочувствовать и помогать тем, кого некому пожалеть, – всем людям нуждающимся, голодным и холодным.

Также рано поняла она, что надобно быть всегда правдивой, что надо везде и всегда искать одну правду и говорить всегда правду и не бояться ничего, если тебя обидят, заругают или чем-нибудь накажут за эту правду. И что всегда-всегда надо быть чистой сердцем, как деточки маленькие, в которых ни крошки нет ничего злого; и как от деточек всем вокруг веселее становится, так и самой надо стараться быть такой, чтобы всех вокруг себя радовать и утешать, как солнце на небе всех радует: и добрых, и злых, никого не разбирает, всем светит и всех греет.

Всё это она поняла из Евангелия прежде всего, а потом, с годами, открылось ей еще многое другое. И этот ребенок хорошо понял, для чего нужно жить, во что надо верить и что надо любить всей душой: жить нужно для правды; верить надо в Бога, а Бог есть любовь, как говорится в Евангелии; любить же всей душой надо всех людей, как милых и дорогих братьев.

И вся душа Веры доверчиво потянулась навстречу этому учению любви, этой правде Христовой. Она твердо верила, что всем надо и всем можно жить так, как учил людей жить Сын Божий, Господь наш Иисус Христос; и когда ей случалось говорить это взрослым и некоторые говорили ей со снисходительной улыбкой, что жить так почти невозможно, то она всегда отвечала на это: «Значит, вы не верите в то, чему учил Христос. Нет, если верить, так уж верить!»