Искаженные слова Иисуса: Кто, когда и зачем правил Библию - [7]

И, таким образом, мы возвращаемся к моему увлечению рукописями Нового Завета и к изучению этих рукописей — к так называемой текстологии, или текстуальной критике. По моему убеждению, текстология — притягательная и интригующая сфера научной деятельности, имеющая огромное значение не только для ученых, но и для всех, кто интересуется Библией (как буквалистов, так и бывших буквалистов, тех, кому никогда не был присущ буквализм, и даже тех, кто питает к Библии неявный интерес как к историческому и культурному феномену). Удивительно другое: большинство читателей, даже увлеченных христианством, Библией, ее изучением, верящих в ее непогрешимость или не верящих в нее, почти не имеет представления о текстологии. Нетрудно понять, почему. Несмотря на то что текстология была предметом пристального внимания ученых на протяжении более чем трехсот лет, нет ни одной посвященной ей книги, предназначенной для мирской аудитории — то есть для тех читателей, которые не слышали о текстологии, не знают греческого и других языков, необходимых для ее углубленного изучения, не осознают существования «трудностей», связанных с текстом. Однако этих читателей могли бы заинтриговать и сами трудности, и то, как справляются с ними ученые[2].

Вот она, эта книга — насколько мне известно, первая в своем роде. Она написана для людей, которые ничего не знают о текстологии, но не прочь узнать, как переписчики вносили изменения в текст Писания и как можно выявить правленые таким образом фрагменты текста. В основу книги легли мои тридцатилетние размышления об этом предмете — с точки зрения, которой я придерживаюсь сейчас, после того, как мои взгляды на Библию претерпели столь радикальные метаморфозы. Эта книга написана для всех, кому было бы интересно узнать, каким образом появился Новый Завет, известный нам сегодня, убедиться, что в некоторых случаях мы даже не знаем, какими были изначальные слова его авторов, увидеть, каким любопытным образом иногда преображались эти слова, узнать, как мы могли бы, применяя весьма скрупулезные аналитические методы, восстановить первоначальный вид текста. По многим причинам я питаю к этой книге личную привязанность, для меня это результат долгого пути. Возможно, для некоторых читателей она станет одним из этапов их собственных путешествий.

1. Истоки Священного Писания

Прежде чем обсуждать копии Нового Завета, которыми мы располагаем, понадобится начать с одной из необычных особенностей христианства в греко — римском мире — с его книжного, литературного характера. Чтобы разобраться в этой черте христианства, придется обратиться к дохристианским временам и религии, из которой выросло христианство, — иудаизму. Ибо книжность христианства в некотором отношении предвосхитил и предопределил иудаизм — первая «религия Книги» в западной цивилизации.

Иудаизм как религия Книги

Иудаизм, из которого возникло христианство, был необычной, но отнюдь не уникальной религией в римском мире. Подобно приверженцам любой другой из сотен религий Средиземноморья, иудеи признавали существование Божественной сферы, населенной сверхъестественными, бесплотными существами (ангелами, архангелами, ангельскими чинами, Божественными силами); они соглашались поклоняться божеству, принося ему в жертву животных и другую пищу; они утверждали, что на земле есть некое особое святое место, где пребывает это божество (Иерусалимский храм) — именно там ему надлежит приносить жертвы. К этому Богу они обращались с общими и личными потребностями. Они рассказывали, как этот Бог общался с людьми в прошлом и ожидали от него помощи в настоящем. Во всех этих отношениях иудаизм был «привычной» религией для тех, кто поклонялся другим богам империи.

Но у иудаизма имелись свои особенности. Все прочие религии империи были политеистическими — их приверженцы признавали существование множества богов с разными функциями и поклонялись им: великим богам стран, малым богам отдельных местностей, богам, покровительствующим различным сферам рождения, жизни и смерти человека. А иудаизм представлял собой монотеистическую религию; иудеи чтили лишь одного Бога своих предков, Бога, который, как они верили, сотворил сей мир, правил им и обеспечивал Свой народ всем необходимым. Согласно иудейской традиции, этот единственный всемогущий Бог назвал Израиль своим избранным народом и пообещал ему покровительство и защиту в обмен за безусловную преданность Ему и только Ему одному. Считалось, что иудейский народ вступил в «завет» с этим Богом, то есть заключил договор, согласно которому народ безраздельно принадлежит Богу, а Бог безраздельно принадлежит народу. Только этому Богу следовало поклоняться и повиноваться, значит, у него мог быть лишь один храм — в отличие от политеистических религий тех времен, в которых у богов, подобных Зевсу, могло быть сколько угодно храмов. Разумеется, поклоняться Богу иудеи могли повсюду, где жили, но совершать обязательные жертвоприношения и отправлять другие религиозные обряды — только в Иерусалимском храме. Впрочем, в других городах они могли собираться в синагогах, вместе молиться и говорить о древних традициях своей религии.