Искажённая правда - [63]

***

Мои ногти впились в бледную кожу моей руки. Не считая татуировок, я белее мела. Будь это какой-то другой день, я бы волновалась о себе. Утренняя прохлада прошлась по моим рукам, от чего волоски встали на них, словно маленькие солдаты, готовые к битве. Закутавшись в хрупкую оболочку, моё сердце замедляется, тяжелеет в груди, пока горе высасывает из меня все силы. Мой папа обнимает меня, но рука Айзека, поглаживающая меня вверх-вниз по спине – единственное, что я чувствую.

Я близка со своей семьей, но в последние пару лет мне хотелось отдалиться от них, чтобы утаить свою жизнь. Мои визиты домой становились всё реже. Теперь мне жаль, что я была так эгоистична, не уделяя времени тем, кто любит меня. Я бросаю взгляд на маму, которая смотрит в небо, и, последовав за ней, поднимаю взгляд вверх. Эмоции застилают мои глаза, от чего взгляд становится размытым. Я не могу сдержать смешок от этой мысли, от чего ловлю на себе несколько неодобрительных взглядов от случайных скорбящих, которых всегда можно встретить на похоронах.

Всё моё мировоззрение искажено. Я скучаю по тёте, и теперь мне приходится проститься и с дядей. Моя семья убита горем, и я была здесь не из-за них. Потом, есть ещё Айзек и проблемы между нами. Он сам всё решил, чёрт возьми. Независимо от того, как сильно я пытаюсь поделиться с ним своими чувствами, чтобы он мог понять их, кажется, нам никогда не вернуть то, что было между нами раньше. Это почти вгоняет мой разум в петлю.

Айзек убивает людей.

Я не нужна Айзеку.

Я люблю Айзека.

Чёрт, я люблю Айзека.

Я больше не могу делать это.

ГЛАВА 31 АЙЗЕК

– Ты полный засранец, – прошипела Шелли, бросив свою чашку в мою голову.

Я сдвигаюсь в сторону всего на дюйм, и снаряд просвистел мимо моего уха, ударившись о стену тренажёрного зала. Приподняв бровь, я осматриваю погром позади себя. Остатки чая стекают по стене, образовав на полу лужу. Хаотично разбросанные осколки чашки с Мстителями, которая была одной из самых ценных для Шелли вещей, усеяли пол. Я разворачиваюсь к девушке.

– Не смей так смотреть на меня, Айзек Джеймс. Ты был грёбаным мудаком и знаешь это. Ты можешь быть моим боссом, и я, может, и ухожу… – сделала она паузу. – … Спасибо тебе за это, кстати.

Её тон становится чуть приветливее, и я скривил губы в улыбке от этого быстрого изменения, но затем Шелли вновь превращается в озлобленную стерву.

– Не смейся над этим. Ты должен пойти и взять эту девушку. Она любит тебя, а ты – сделал ей больно, и только потому, что тебя оскорбила её реакция на твоё истинное лицо.

Опёршись на тренажёр, на котором занимался, я понял, что Шелли не закончила и десятую часть своей тирады, и лучшее, что я могу сделать – позволить ей продолжить.

– Может, если бы ты был с ней честен, поверил, что она может справиться с твоей правдой, что она любит тебя достаточно, чтобы иметь дело с человеком, которым ты являешься на самом деле, принять тебя всего, Айзек… всего тебя.

Шелли скользит вниз по стене, обхватив руками голову.

– У меня никого нет. Я выросла без семьи, и никто не присматривал за мной. В подростковом возрасте мне понравился один мальчик, – подняв палец вверх, она прошептала: – Только один, Айзек. Мне было всего четырнадцать, когда мы были вместе, и он смотрел на меня так, словно я заставила его мир вращаться. Он смотрел на меня так же, как ты смотришь на Вию.

С приглушённым вздохом, Шелли прислонилась головой к стене.

– Нам было по семнадцать, когда он погиб в аварии. Саймон умер, – девушка посмотрела на меня. – Вот так просто.

Щёлкнув пальцами, она позволяет одинокой слезе скатиться вниз по её щеке.

– Я никогда не был здесь, Шелли.

– Где, «здесь»?

– На дне.

– Тогда подними свою чертову задницу, вспомни, как дышать, Айзек… вспомни, кто ты, прежде, чем сдашься.

Встав и оттолкнувшись от стены, девушка направилась к двери.

– Шелли? – Позвал я её.

Она останавливается, но не оборачивается ко мне лицом.

– Ненавижу, что это случилось с тобой. Ненавижу то, что тебе пришлось пройти через это. Ты никогда не показывала своего интереса к кому-либо, за исключением Тоби.

Её плечи напряглись.

– Он будет смотреть на тебя так, словно ты заставила его мир вращаться. Я знаю, он будет – но только дай ему шанс.

Опустив плечи, Шелли выходит из спортзала, направляясь обратно в дом.

Проведя рукой по лицу, я начинаю убирать бардак, оставленный Шелли. По крайней мере, это единственный беспорядок, с которым я могу справиться.

Закончив, я сажусь спиной к зеркалу, и, вытащив свой телефон и нажав на пару кнопок, прикладываю его к уху.

– Айзек?

– Она ненавидит меня? Только честно, Тоби.

Брат молчит секунду, а после тяжело вздыхает.

– Нет, Айзек. Она не ненавидит тебя. Проблема не в этом.

– Тогда в чём? – Требую я ответ.

– Чёрт, мужик, она любит тебя. Вот в чём грёбаная проблема. Она любит тебя, а ты сломал её.

Я чувствую, как эмоции царапают моё горло, и, пытаясь сдержать их, сжимаю пальцами переносицу. Я удивлён. Стоит мне убрать руку, как я чувствую влагу на ней.

– Мне нужно это исправить. Мне нужно поговорить с ней, – бросил я, поднимаясь и заканчивая свою вечеринку жалости на полу.

– Ты не сможешь, – говорит мне Тоби с сочувствием в голосе.