Искажённая правда - [62]

– Твоё лицо не успеет зажить, Хел. Я не хочу вопросов. Дядя Сол знает о произошедшем, как и Тоби. Остальные и понятия не имеют, и им не нужно знать. Никогда, – я запускаю руку в волосы. – В любом случае, мне нужно просто побыть нормальной в течение дня, чтобы иметь возможность проститься с дядей. Я не хочу, чтобы возникли проблемы из-за твоих ушибов.

Хелена вздыхает, опустив плечи.

– Я понимаю. Хорошо. Но если я буду тебе нужна – позвони мне, и я приеду как можно скорее.

– Спасибо. Ты отличный друг.

– Лучший, – поправляет она с улыбкой.

– Лучший, – повторяю я.

– Что ты собираешься делать с Айзеком?

Несмотря на то, что я прекратила плакать, моё лицо всё ещё мокрое, поэтому, утерев дорожки слёз тыльной стороной ладони, я отвечаю:

– Я не уверена. Думаю, что просто попытаюсь вести себя нормально рядом с ним, понимаешь? Мне не нужны вопросы.

– Хм-м-м…

– Послушай. Давай не будем сейчас говорить об этом. Что происходит между тобой и Ноа?

Хелена не может сдержать улыбку.

– Он звонил прошлой ночью. Мы должны были поужинать, помнишь? – Я кивнула в ответ. – Ну, он официально пригласил меня на свидание.

– Что ты ответила?

– Я…

– Что?

– Я согласилась, но еще сказала, что это будет через пару недель.

Хелена осмотрела комнату взглядом.

– Что не так?

– Я использовала в качестве оправдания смерть твоего дяди Дейна. Я сказала, что нужна тебе, и что хотела бы пойти сейчас на свидание, но не могу.

Расширив глаза, я кусаю ноготь.

– Это из-за синяков?

Хелена кивает.

– Да, из-за синяков.

– Ну, в этом есть смысл.

Девушка едва уловимо кивает. Я понимаю, что мы обе пострадали из-за произошедшего. Справиться с эмоциями – это наша ежедневная задача. Нам предложили консультацию, и Хелена согласилась. Но не я. Странно, что у полиции не было к нам никаких вопросом. Кое-что прояснилось благодаря моему нежному гиганту, который представился Дарвином. Он рассказал, что им нужны только наши подписи на кое-каких документах. Это было соглашение о неразглашении – поэтому мы не можем говорить с кем-либо о произошедшем. Я была потрясена. Я ждала полицию и заявлений, возможно даже судебного разбирательства. Конечно, правительство хочет прикрыть свои задницы. Хотя, не уверенна, что они вообще относились к «правительству».

– Что не так? – Тихо спросила я.

– Как ты думаешь, мы справимся с этим?

Голос Хелены звучит скрипуче.

Я обнимаю подругу.

– А разве у нас есть выбор?

– Думаю, нет.

Мы обе сидим в тишине, покачиваясь туда-сюда, и каждая из нас утонула в своих собственных мыслях.

***

Раздался стук в дверь, и я понимаю, что это Тоби. Он пришёл, чтобы забрать меня. Я не смогу справиться с похоронами в одиночестве, и после моего похищения Тоби стал моей опорой. Хелена всё ещё спит, поэтому, поправив свой жилет, я направляюсь к входной двери.

Открыв дверь, я отшатываюсь назад, почти что спотыкаюсь о свои же пятки, когда вижу перед собой Айзека, а не его брата. Мужчина вскидывает руку, обернув её вокруг моей спины, предотвращая моё падение.

– С-спасибо т-тебе, – заикаюсь я, отстраняясь, опёршись ладонью о стену в поисках поддержки.

– Тоби с мамой. Он нужен ей. Папа попросил меня приехать и забрать тебя, – сказал мне Айзек. Его голос ровный, беспристрастный – и он совершенно не подходит ему.

Я смотрела на гостя, открыв рот. Мне не стоило пялиться на человека, собравшегося на похороны, но я не могу ничего поделать с собой. Он смертоносно прекрасен – все острые края обманчиво скрыты.

– Это имеет смысл, – ответила я, пытаясь как-то заполнить повисшее между нами неловкое молчание. – Я… Я только возьму свои вещи.

Развернувшись, я прохожу пару футов в сторону гостиной. Но услышав, что дверь не закрылась, я оборачиваюсь и вижу, что Айзек всё ещё стоит в дверях. Его чёрный костюм и рубашка словно сшиты специально для него. А расстёгнутый воротник открывает его жилистую шею и совершенный волевой подбородок.

– Входи, – приказываю я.

Чувство холода накрывает меня, поскольку я понимаю, что пропасть между нами растёт с каждым днём. Мне никогда раньше не приходилось приглашать его. Войдя в коридор, мужчина медленно закрывает за собой дверь. Его взгляд скользит по моему телу, и я вижу, как он сглатывает.

Подойдя к зеркалу в полный рост, я в последний раз смотрю на своё отражение. Я была одета в чёрные брюки, белую рубашку и чёрный жилет, а мои ноги вполне комфортно себя чувствовали в чёрных лакированных туфлях на каблуке. Повязав на своей голове чёрную ленту, чтобы убрать волосы с лица, я позволяю им свободно спадать на мою спину. Сейчас достаточно прохладное утро сентября, поэтому, взяв свою сумочку, я, достав шерстяное пальто цвета древесного угля, перекидываю его через свою руку. Мне больше ничего не остаётся, кроме как пойти на похороны, но моё тело не хочет двигаться, а мой разум отказывается заставлять его.

– Идём. Я рядом, – это первые тёплые слова от Айзека, с тех пор как он приехал.

Моргнув, я смотрю на мужчину, который выглядит почти так же, как мой Айзек. Почти так же, как он, этот незнакомец умеет читать мои мысли, у него точно такая же мимика, но миг – и его лицо вновь становится пустой маской.

– Идём, – пробормотала я, пройдя мимо Айзека, игнорируя его протянутую руку, пропустив мимо ушей его дерьмо. Я спускаюсь по лестнице прежде, чем он успевает сказать мне ещё больше тёплых слов, чтобы потом вновь испоганить всё.