Искажение - [42]

Противник возобновляет атаку, потом еще раз. Каждый раз он промахивается, и каждый раз не в силах скрыть удивления, что этот коренастый старый солдат оказывается в другом месте. При каждом ударе за забором раздаются крики, а потом смолкают.

– Стрелять? – дрожащим голосом спрашивает Лукас.

– Горан, блядь, погоди! – шипит Эрик Масталик.

– Спокойно, – цедя слова говорю я. – Стрелять только по моему приказу.

Танцы во дворе продолжаются. Кажется, они будут кружить так без конца, но внезапно в движениях сержанта что-то меняется. В первое мгновение я почти уверен, что он собирается атаковать, напрягшись словно готовая лопнуть пружина. Когда вилы в очередной раз устремляются в его сторону, он уворачивается не столь далеко, как прежде. Отклонившись назад, хватается за древко и без труда вырывает вилы из рук мужчины. Ремарец теряет равновесие и падает лицом вниз.

Голя сокращает дистанцию, позволяет ему подняться, а потом хуком справа снова отправляет его наземь. Огромное тело с грохотом падает. Классический нокаут.

– Блядь, ну и мастер, – шепчет стоящий за моей спиной Северин.

Конец поединка. Хватило одного попадания.

Лукас, Кранец и Масталик подбегают к сержанту Голе, поздравляя его. Оттолкнув жену бесчувственного ремарца, они тащат его обратно в хижину. Только теперь я опускаю МСК и ставлю оружие на предохранитель. Командир смотрит в мою сторону и поднимает руку.

Я с облегчением возвращаюсь к своим парням.

Ближе к вечеру лейтенант Остин организует совещание, чтобы подвести итоги первого дня наших действий. Кроме него и мрачного радиста старшины Пастера, в помещении находятся два сержанта и шесть капралов – все, кто не несет сейчас службу за пределами селения. Недостает только Зана Талько и Эрика Соттера.

Лейтенант подчеркивает, насколько важен «Пустынный кулак» для ситуации в Ремарке, и выдает нам порцию положенной чуши, но потом слегка расслабляется. Он хвалит всех за самообладание, а особенно Голю, разоружившего противника без единого выстрела. Неожиданно достает из ранца маленькую бутылку бурбона с криво повязанным бантиком и вручает ее сержанту, поздравляя того с днем рождения.

Поднимается всеобщий шум. Застигнутый врасплох Голя говорит, что это лишнее и что он ненавидит праздновать день рождения. Мы добиваем его платком, который он получает от всего ВБР. Юбиляр столь крепко стискивает в объятиях Ларса Нормана, который вручает подарок, что у того глаза вылезают из орбит.

Остин с некоторым трудом наводит порядок в зале и коротко объясняет, как будет выглядеть дальнейшая часть нашей операции. По его мнению, есть шанс, что никто не ждет нас в Дорме, следующем селении, расположенном в пятнадцати километрах к югу. В пустыне Саладх нет телефонных линий и не работает мобильная связь. И мы тщательно следили, чтобы никто не покинул Балех с момента нашего появления.

Так что в Харман мы сразу не возвращаемся – кто-то в последний момент изменил приказ. Мы должны проверить несколько населенных пунктов и через пять дней добраться до предместий Тригеля, где к нам присоединится остальная девятая рота. Вертолеты доставят машины и пополнят припасы, а потом в течение последующих трех дней нам предстоит дислоцироваться в здании тригельской мэрии. Если мы не наткнемся на сопротивление противника – вернемся на базу Эрде на заслуженный отдых, то есть ежедневное патрулирование города.

– При всем уважении, господин лейтенант, – замечает Борис Северин, – все это наше блуждание по пустыне напоминает приглашение на танец. Если партизаны еще не знают, что мы здесь, то узнают завтра, когда мы покинем Балех.

– Именно так, господин лейтенант, – как всегда, нервно ерзает на стуле капрал Лист. – Если мы наткнемся на крупный отряд, будет страшная резня.

– А нельзя провести разведку с помощью дронов, а нас перебросить вертолетами прямо в Тригель? – спрашивает капрал Бернштейн.

– Нет, нельзя! – неожиданно резко отвечает Марсель Остин. – Не сейте мне тут панику, солдаты, просто примите к сведению, что нас послали на разведывательную операцию. Мы должны продемонстрировать противнику наше присутствие на данной территории, а заодно проверить, как будут реагировать местные. Командование МСАРР решило, что это не менее важно, чем обеспечение порядка в Хармане. Приказ пришел с самого верха.

– Но, господин лейтенант… – не унимается Бернштейн.

– Хенрик, блядь, заткнись! – рявкает сержант Северин.

Лейтенант обводит взглядом наши лица.

– Господа, миссия нелегка, и все мы об этом знаем. В любой момент мы можем ожидать боевого столкновения, и в случае встречи с преобладающими силами противника наша задача – удержать позицию в течение примерно двух часов. Таков приказ. – Он отпивает воды из жестяной кружки. – Нашей численности хватит против среднего отряда повстанцев – они перемещаются группами не больше чем в полтора десятка человек. Больше вас утешить ничем не могу.

– Кому-то приходится выполнять черную работу, – подытоживает сержант Голя.

Затем лейтенант показывает нам на карте планируемый маршрут и раздает задания подразделениям. Моему отделению выпадает патрулирование селения с двадцати до двадцати четырех, а потом мы можем идти спать, и в шесть утра выступаем в Дорм. Все бы хорошо, вот только я чертовски вспотел. И меня преследует тошнотворное чувство, что мы стоим над пропастью. Один лишь шаг – и нас поглотит свет.