Искатели сокровищ - [26]

– А что с ним, собственно, такое? – спросила Гло у Дизеля.

– Он усыпляет людей, а потом обворовывает, – пояснил тот.

– А не фиг спать, нужно следить за своими вещами, если они вам дороги! – заявил Мортимер. – Откуда мне знать, нужны они им или нет? Да сегодня вообще ни с кем нельзя поговорить, чтобы он при этом не спал. Иногда они спят с открытыми глазами. Не понимаю, как они на ногах еще держатся. На их месте я бы давно уже свалился, но у меня не было бы никаких проблем. Я же не сплю. Сохраняю внимание. Я всегда способен сохранять внимание. Чтобы сгибать ложки, нужна концентрация. – Он взглянул на Клару. – Вот вы, например. Держу пари, что вы ложки гнуть не умеете.

Клара ничего на это не ответила. Глаза у нее были стеклянные, а челюсть отвисла.

– Эй, детка, я с тобой разговариваю, – сказал Мортимер, обращаясь к Кларе. – Просни-и-ись.

Клара сделала над собой усилие, чтобы собраться.

– Простите, мне показалось, что я на минутку задремала.

– Как он это делает? – спросила я у Дизеля. – Магия?

– Зубы заговаривает, – ответил тот. – Говорит и говорит монотонно, пока мозги не размякают до консистенции манной каши. Он живет в Ньютоне с сыном, но три недели назад сбежал из дому.

– Почему вы говорите так, будто меня здесь нет? – возмущенно спросил Мортимер. – Я что, похож на глухого? Вы даже не представляете, каково это – жить с моим сыном. Это просто убийственно! Сам не пойму, как до сих пор не застрелился, не прыгнул с моста или не выпил крысиного яда. Он никогда ничего не делает. Только телевизор смотрит. Ну что это за жизнь?! Мне необходимо действие. Мне нужны горячие тетки.

– Когда я вас нашел, вы жили в парке, – напомнил Дизель.

– Я люблю этот парк. Много свежего воздуха. Дважды в день приезжает фургончик, который торгует бутербродами с докторской колбасой. Обожаю бутерброды с докторской колбасой. Когда я был маленьким, я всегда ел бутерброды с докторской колбасой. Каждый день брал один такой с собой в школу. А мой сын докторскую колбасу никогда не ест. Он говорит, что то, из чего она сделана, жутко вредно, это меня убьет. А я говорю ему – убьет когда? У меня катаракта, высокое давление, аденома простаты, рак кожи, геморрой, искусственный сустав шейки бедра, вставные зубы и метеоризм. Каждый день я принимаю одиннадцать разных таблеток и слабительное. А теперь я должен еще переживать из-за докторской колбасы!

– Я думала, что после обеда мы отправляемся спасать человечество, – сказала я.

– План не поменялся, – ответил Дизель. – Только нам придется взять Морти с собой.

В сумке на моем рабочем столе лежала очередная партия забракованных пирожков с мясом.

– Ты ел? Пирожки будешь? – спросила я.

– Я в норме, – сказал Дизель. – Съел в парке бутерброд с докторской колбасой.

– Буду готова через несколько минут, – заверила я.

– А как же я? – встрепенулась Гло. – Я ведь вам пригожусь, верно? Без меня спасти мир вы не сможете. Подождать, пока я закончу, никак нельзя? Это будет в три часа.

– Не знаю, что мы собираемся делать, но, думаю, обязательно должны ее подождать, – заявил Мортимер. – Она такая классная! Смотрю на нее, и просто ложку согнуть хочется. Я уже рассказывал вам про тот случай, когда согнул три ложки сразу? Это было на званом обеде, и я…

Клара громко застонала.

– Можете не ждать до трех часов. Проваливайте прямо сейчас. Причем вы все. Если он еще немного тут задержится, меня кондрашка хватит.

Через час мы уже стояли перед Старой северной церковью.

– Я пойду первым, – сказал Дизель. – Даете мне пять минут, чтобы осмотреться, потом втроем заходите. Когда увидите, что я направился вниз, убедитесь, что за мной никто не пошел.

– Ох, черт! – воскликнул Мортимер. – Так мы будем что-то воровать, верно? Ну конечно, что же еще! Можешь не беспокоиться. По этим лестницам за тобой не спустится ни одна живая душа. Можешь на меня рассчитывать.

– Приглядывай за ним, – велел мне Дизель. – Он хитрый.

– В этом можете не сомневаться, – согласился Морти. – Я изворотливый старый мошенник. Только повернулись ко мне спиной, и – опа! – меня уже нет. Могу остаться, только если я в компании таких горячих штучек, как вы, девочки. Да, я стар как мир, но все еще мужик. А в прошлом месяце у меня даже почти встал.

– Золотые годы! – вздохнул Дизель. – Я бы с удовольствием послушал, но мне нужно обворовывать могилу. Пропу́стите меня вперед, а потом войдете и прикроете меня.

Я смотрела ему в спину, пока он подходил к церкви и входил в нее через большие красные двери. Отметив по часам пять минут, я повернулась к Гло.

– Мы с Морти будем держаться ближе к лестнице, ведущей в подвал к гробницам. Ты устроишься где-нибудь в центре церкви. Если мы видим кого-то, кто выглядит официально или похож на местный персонал, то подходим к нему и начинаем задавать вопросы, чтобы он не подошел к лестнице.

– Ясно, – сказала Гло. – Так и сделаем.

Посреди центрального прохода стояла семья каких-то туристов, которые, задрав головы, разглядывали орга́н на балконе. Приятного вида женщина лет пятидесяти, видимо экскурсовод, что-то объясняла им, показывая в сторону органа. На ней были удобные туфли, коричневая юбка и рыжевато-коричневый комплект из джемпера с кардиганом. На кардигане висел бейдж с именем, но издалека мне было не разглядеть.