Искатель, 1988 № 02 - [8]

— Понимаю, — серьёзно кивнул Мальцев. — И не надо ничего говорить. И терзаться не надо.

— Вы считаете, не надо? — посветлела Елена Андреевна, радуясь, как радуется нерешительный человек, чьё намерение подкрепили со стороны.

— Разумеется. Путать они и впрямь мастера, им за то деньги платят. Давайте лучше пойдём на пресс-конференцию, я, в общем, за этим пришёл. Вам не нужно быть?

— Нужно… Только теперь я позвоню, а вы идите. Мы всё равно там увидимся. — И сразу спохватилась, удивившись себе, — Правда, это совершенно не обязательно! До чего глупо сказала…

— Зато искренне, — рассмеялся Мальцев, пошёл к двери, от неё обернулся. — Меня зовут Виктор Сергеевич. Сообщаю на всякий случай.

Оставшись одна, Елена Андреевна пересела к телефону, набрала номер.

— Димитрий это я, — сказала обрадованно. — Значит, ваша вылазка не состоялась? Ну, я рада… Нет, я ещё не знаю — когда но ты и сам помнишь, что где лежит. Вот и распорядись… Конечно, приду, что за вопрос? А об этом — когда увидимся. Хорошо, хорошо, у меня дела. Чао!

* * *

Даже те, кто прибыли специально, чтобы освещать то или иное событие, зачастую не ходят на пресс-конференции, зная, что после всё равно получат все материалы. Разумеется, если у них нет заготовленных вопросов. И если, конечно, не пахнет сенсацией.

На этот раз сенсация наличествовала, заготовленные вопросы были, и в небольшом зале, несмотря на многолюдность, царила та тишина, какая образуется при выступлении оратора, от которого ждут малейшей промашки. Но Харлампиев говорил, как обычно, спокойно.

— …Надо сказать, что в этом году мы уже участвовали в трёх международных аукционах, где выставляли и, за малым исключением, почти полностью продали все виды пушно-меховых товаров. Но, как известно, около восьмидесяти процентов мехов мы реализуем здесь, на ленинградском аукционе, и нынешний не станет исключением из правила…

Сидящий за столом неподалёку от выступавшего Воронцов увидел в зале Мальцева. Разглядывая его, вдруг подумал, что этот человек из тех, с кем хочется познакомиться поближе.

— …В заключение, — продолжал Харлампиев, — хочу объявить, что завтра в демонстрационном зале начнутся просмотры моделей готовой одежды из мехов различных наименований. А теперь прошу задавать вопросы!

По залу разом прокатился гул, и первым поднялся красавец в седоватых кудрях.

— Вопрос фирмы «Джакомо Ваннуци». В каком объёме будут предложены шкуры рыси?

— В объёме, как минимум, вдвое больше против прошлогоднего.

— Фирма «Мацуда и Мацуда». Объявленная программа торгов не претерпела изменений? Я хочу сказать…

— Простите, я вас понял. Нет, программа торгов изменений не претерпела, — в наступившей опять тишине произнёс Харлампиев.

Тишина затянулась и была нарушена вопросом, поставленным без обиняков.

— Гэвин Саксон, «Дельта Трейдинг Корпорейшн». Скажите, по-прежнему ли вы хотите представить на продажу соболей баргузинского кряжа?

— Да, по-прежнему.

— Вы хотите сказать, что они обязательно поступят в продажу и поступят именно в указанном объёме? — напористо переспросил Саксон.

— Я хотел сказать именно это, вы меня поняли правильно, — кивнул Харлампиев. Воронцов взглянул на него с лёгким недоумением. — Объявленная партия соболей полностью пойдёт на торгах!

* * *

Как ни истерзала город жара, но бытующее мнение, что летом легче и выгоднее купить зимнюю одежду, заставляло комиссионный магазин меховых изделий и в эту пору работать с неизменной нагрузкой.

Пожилая женщина протолкалась к прилавку, несмотря на протесты приглядывающихся и приценивающихся возле него, выждала, когда продавщица оказалась рядом, и обратилась просительно:

— Девушка, милая, вы не окажете любезность…

— Окажу, как только освобожусь, — без особой любезности в тоне отреагировала продавщица. — Вы же видите, что я товар показываю!

— Так тут вас двое, а она уйти может. Я вам буду очень признательна! — со значением пыталась настаивать женщина.

— Кто — уйти? — недоумённо свела брови продавщица. — Я не понимаю… Вы что хотите?

— Видите ли, мне одна гражданочка шкурки предложила, говорит, это соболь, а я сомневаюсь, — взволнованным шёпотом зачастила просительница. — Она здесь рядом, в подъезде стоит, у неё ещё одна желающая смотрит… Вы бы поглядели: соболь это или нет, раз специалистка, а я отблагодарю! Мне дочке подарочек хочется.

— Ну знаете! Я с рабочего места по подъездам ходить не могу… — Запнувшись, продавщица ещё посмотрела на уговаривающую и неожиданно радушно улыбнулась. — Хорошо, ради вашей дочки схожу. Подождите у выхода.

— Спасибо вам, милая… Только вы не задержитесь, пожалуйста, а то вдруг уйдёт.

Быстро пройдя за прилавком в служебное помещение, продавщица оказалась у двери с надписью «Заведующий», распахнув её, крикнула с порога:

— Серафима Евгеньевна, звоните в милицию! Тут рядом в подъезде шкурки продают… Я туда побегу!

* * *

Группа Бутырцева получила сигнал о продаже шкурок в 18.15, Уже в 18.36 старший лейтенант Таганцев был на месте, и очень испугавшаяся появления милиции блондинка, сбывавшая шкурки, сразу сказала, что товар дал продать знакомый, который ждёт у неё дома, но домой она ни с кем не поедет, потому что убьёт он её, если милицию приведёт!