Искатель, 1985 № 05 - [29]
— М-да…
— Но это не все. Ощутив рельеф силовых полей, я вдруг почувствовал, что уменьшаюсь в размерах, и… полетел. Да, я летал по отсеку, клянусь тебе. Ты веришь?..
— Дальше.
— Я летал как пушинка. Но не по воле воздушных течений: мне удалось управлять своим движением с помощью перепадов силового поля. И я осознал, что неодинок, что у меня тысячи, миллионы сородичей. Я чувствовал себя подвижным и необычайно сильным, хотя меня угнетала тяжесть, и я мечтал, чтобы она исчезла, уступив место невесомости. На все, что было таким привычным, я смотрел как бы чужими глазами. И когда увидел «Валентину» на обзорном экране, она показалась мне чудовищно огромной и неуклюжей.
— Это все?
— Нет, не все! Что-то словно расспрашивало меня о Земле… И тут мне показалось, что в отсек вошел пророк с картины, и я его воспринял как представителя чужой цивилизации. Понимаешь, меня все удивляло в нем, начиная от одежды и кончая бородой, которая почему-то представилась мне мхом, растущим на камнях неведомой планеты… Нет, ты меня не поймешь, не поверишь! — В отчаянье Леон спрятал лицо в ладони.
— Постараюсь понять, — произнесла Анга. — Только рассказывай, пожалуйста, все, не упуская никакой мелочи.
— Спрашивай.
— Вот ты говоришь, что почувствовал себя другим существом, А как ты… то есть как оно выглядело, это существо?
Леон потер лоб.
— Меня самого это интересовало, но я не мог сам на себя посмотреть со стороны. И вообще-то не понимаю, что служило мне органом зрения, но видел я неплохо, хотя совсем по-другому.
— Не можешь себя — опиши других, себе подобных.
— Они мелькали передо мной быстро, и каждый — в сгустке силового поля, в сплетении разноцветных линий напряженности. Да и слишком я был взволнован, чтобы разглядеть детали. Помню только какие-то мохнатые щупальца, которые то втягивались, то вытягивались… Переливающееся световое пятно на поверхности… На поверхности панциря.
— Панцирь? — воскликнула Анга и потянулась к сумочке, с которой не расставалась.
— Зря стараешься, — странно улыбнулся Леон. — Я отлично помню твою находку. Нет, панцирь на каждом существе не был полупрозрачным. Он был, наоборот, массивным, плотным.
— Плотным… — разочарованно повторила Анга. — Ну а что ты делал с этими существами?
— Я находился среди них только несколько коротких мгновений, а, потом все исчезло. Что-то я вспоминал, вспоминал все, что я знаю о Земле. Вспоминал… о геологах…
Не договорив фразы, Леон вдруг побледнел и… потерял сознание.
Растерянная Анга включила экстренную биосвязь и вызвала манипулятор, который увез Леона в медотсек.
В медотсеке Леон пришел в себя. Не открывая глаз, он промычал от боли. Словно два бешено вращающихся сверла ввинчивались в его виски.
Вокруг Леона хлопотали озабоченные медики.
— Что с ним? — волнуясь, спросила Анга у спешащего мимо врача.
— Боюсь, неизвестная болезнь, — нехотя бросил он на ходу.
— Ритмы… — еле слышно прошептал Леон.
— Что, милый? — наклонилась над ним Анга.
— Ритмичные сигналы… Они сведут меня с ума… — Леон метался на ложе манипулятора.
— О чем это он? Какие… сигналы? — недоуменно спросил врач.
— Кажется, я догадываюсь, что ему нужно, — сказала Анга. Порывшись в сумочке, она достала маленький потрепанный томик, бережно обернутый в пластик. Когда-то Леон подарил ей свою самую дорогую книгу, которую они подростками вместе любили читать вслух.
Анга наугад раскрыла книгу и начала читать, стараясь, чтобы голос звучал внятно и отчетливо:
— Мелколесье осеннего севера. Уводящая вдаль колея. Запах пьяный увядшего клевера и тоски подколодной змея. Я сорву стебелек подорожника, в белый храм у дороги войду. Отведи ты, господь, от безбожника надвигающуюся беду.
Голос Анги перехватило. Она умолкла, закрыла книгу и сунула ее обратно в сумку.
— Первый раз слышу, чтобы стихами лечили, — заметила молоденькая медсестра, нарушив паузу, воцарившуюся в отсеке.
— Идея давняя. О лечении гармонией говорил еще, кажется, Велимир Хлебников, — ответил врач.
Леон задышал ровнее. Потом ему опять стало хуже. Чья-то безжалостная воля словно бы выковыривала иглой из его мозга интересующую ее информацию.
А в памяти, заглушая стихи, на минуту унявшие боль, снова замелькали картины из сферофильма о земных геологах — молодых весельчаках и романтиках.
Положение Леона становилось угрожающим, хотя приступы галлюцинаций прекратились. Он так и не приходил в сознание.
Исследование мозговых клеток Леона показало, что они находятся на высшей стадии нервного возбуждения, источник которого, однако, установить не удалось.
Консилиум врачей, имеющихся на борту «Валентины», пришел к выводу, что Леону необходим электрошок. Средство рискованное, но другого выхода не было.
Запрокинутого навзничь Леона на несколько исчезающе коротких мгновений поместили в вихревое поле, которое ядерщики — его сотрудники — специально просчитали для больного.
Крайняя мера помогла.
Уже через несколько минут Леон пришел в себя, а еще через день смог ходить. Правда, исхудал он страшно.
Скоро Леон уже мог принимать посетителей, хотя ввиду непроходящей слабости врачи не разрешили ему вставать.
Первой пришла Анга.
Молодые люди долго сидели молча, не зная, о чем говорить.
Учитель истории из Парижа, страстный любитель искусства, приезжает в Венецию побродить по музеям, но неожиданно влюбляется в незнакомую девушку, и экскурсии по музеям отходят на второй план. У него сложилось впечатление о девушке как об особе из «высшего общества». Но можно ли доверять первому впечатлению, если имеешь дело с незнакомым человеком?
В очередной сборник приключенческих остросюжетных произведений вошли повести о гражданской и Великой Отечественной воинах, о трагических событиях в Афганистане, о героике прошлого. Книга рассчитана на массового читателя.
Полыхает огонь войны на многострадальной чеченской земле. Ежесекундно рискуют своей жизнью люди, поступающие согласно своим убеждениям, пытаются «поймать рыбку в мутной воде» любители легкой наживы. А генерал Матейченков, полковник Петрашевский и их боевые соратники честно исполняют свой долг — ведь только так можно прекратить братоубийственное безумие…
Роман «Тени королевской впадины» — история бывшего военного разведчика Ивана Талызина. В годы Второй мировой войны, выполняя задание разведслужбы, герой намеренно становится узником концлагеря. Спустя годы Талызину снова пришлось встретиться со своим заклятым врагом — нацистом Миллером…Фон, на котором развертываются события, широк: от военной и послевоенной Москвы, от гитлеровской Германии, разваливающейся под ударами союзников, до Южной Америки, куда герой, сменив профессию, попадает после войны и где волею судеб ему приходится принять участие в разоблачении нацистского подполья.
Герой шпионского сериала Б. Райнова Эмиль Боев сродни британскому агенту 007 из боевика Яна Флеминга. Болгарскому Джеймсу Бонду приходится внедрять в организацию, занимающуюся контрабандой наркотиков, искать секретные документы, разоблачать торговцев оружием.
Есть в мировом спорте загадка, которая до сих пор не разрешена. Хроники отмечают, что во время одной из древнегреческих Олимпиад, которая проходила две с половиной тысячи лет тому назад, прыгун в длину покрыл такое расстояние, которое более чем вдвое превосходит наивысшие достижения современных спортсменов. В чем же тайна древнего прыжка? Повесть «Тайна олимпионика» выстраивает космическую гипотезу, объясняющую этот парадокс.
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Два землянина исследуют планету, где всем заправляют карлики — и это главная загадка планеты. Карлики создали города и заводы, заставили на них трудиться горбатых обезьян, но по уровню своего развития эти существа сами недалеко ушли от животных. В чём же заключается загадочный фактор, который позволил этой цивилизации подняться на высокую ступень технического развития?
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу Ж. Рони-Старшего «Сокровище снегов».На 3-й стр. обложки: «Космический ландшафт». Рис. Н. Соколова.На 4-й стр. обложки: «Романтика будней». Фото В. Барановского с выставки «Семилетка в действии».
В этом номере «Искателя» со своими новыми произведениями выступают молодые писатели, работающие в фантастическом и приключенческом жанрах.На 1-й стр. обложки: рисунок художника Н. Гришина к повести В. Михайлова «Спутник „Шаг вперед“».На 2-й стр. обложки: иллюстрация П. Павлинова к рассказу В. Чичкова «Первые выстрелы Джоэля».На 4-й стр. обложки: «Ритм труда». Фото Р. Нагиева с фотовыставки «Семилетка в действии».
На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу В. Михайлова «Черные Журавли Вселенной».На 2-й стр. обложки: рисунок П. Павлинова к повести Г. Цирулиса и А. Имерманиса «24-25 не возвращается».На 4-й стр. обложки: «Дороги пустыни». Фрагмент фотографии Д. Бальтерманца с выставки «Семилетка в действии».
Социализм и коммунизм — вот тот надежный космодром, с которого человечество штурмует и будет штурмовать просторы Вселенной.Н. С. ХРУЩЕВСкажем прямо: нашему поколению сильно повезло. Счастливая у нас звезда. Нам, простым советским людям, молодым коммунистам, выпала большая честь: осуществить дерзновенную мечту человечества — проложить первые борозды на космической целине. На звездные трассы уверенно вышли замечательные советские корабли-спутники, в которых воедино сплавились гармоничное соединение дерзновенной научной мысли ученых и кропотливый труд умелых рабочих рук.Советскую науку движут вперед талантливые ученые, смелые и дерзкие замыслы которых воплощает в жизнь огромная армия конструкторов, инженеров и рабочих.