Искатель, 1984 № 06 - [60]

Банч посмотрела на мисс Марпл.

— А чего вы ждали, тетя Джейн?

— Одного из двух: либо Шарлотта предложит Мици денег за то, чтобы та держала язык за зубами, — и тогда сержант Флетчер это засвидетельствует, — либо… она попытается убить Мици.

— Но не могла же она надеяться и здесь выйти сухой? Ее сразу бы заподозрили.

— О, милая, она уже ничего не соображала. Она была просто кусающемся, перепуганной, загнанной в ловушку крысой. Ты только подумай, сколько всего произошло в тот день! Сцена между мисс Хинчклифф и мисс Мергатройд. Мисс Хинчклифф уезжает на станцию. Едва она вернется, мисс Мергатройд объяснит ей, что Летиции Блеклок не было в тот вечер в комнате. В ее распоряжении считанные минуты, а надо сделать так, чтобы мисс Мергатройд ничего не смогла рассказать. Времени на разработку плана или какую-нибудь инсценировку нет. Единственный выход — грубое насилие. Она здоровается с бедной женщиной и душит ее. Затем бросается домой переодеться и усесться у камина, чтобы, когда придут остальные, казалось, будто она никуда не выходила.

Потом неожиданное разоблачение Джулии. Шарлотта рвет ожерелье и до полусмерти пугается, что могли заметить ее шрам. Чуть позже звонит инспектор и говорит, что он везет всех к ней. Ни минуты, чтобы подумать, передохнуть. Руки ее уже по локоть в крови, и это не убийство из милосердия и — не устранение помехи в лице молодого человека, стоящего на пути. Но она-то в безопасности? Да, пока да. И вдруг появляется Мици — новая опасность. Убить Мици, заткнуть ей рот! Она обезумела от страха. Она уже больше не человек, а просто опасный зверь.

— Но вы-то зачем залезли в шкаф, тетя Джейн? — спросила Банч. — Неужто сержант Флетчер одни не мог справиться?

— С нами двумя было надежней, дорогая. И потом я же знала, что сумею заговорить голосом Доры Баннер. Если что и могло сломить. Шарлотту Блеклок, то только это.

От нахлынувших воспоминаний все замолкли; наконец Джулия сказала нарочито беззаботным тоном, чтобы разрядить обстановку:

— Мици просто переродилась. Вчера сказала мне, что устраивается в какой-то дом около Саутхамптона. Она так говорила. (Джулия великолепно скопировала ее акцент): «Я иду туда, и если мне говорят, вы должна регистрировать полиция, вы иностранец, я им говорю: «Да, я буду регистрировать полиция! Полиция… они меня хорошо знают! Я помогаю полиция! Если не я, полиция никогда не арестовала один очень опасный преступник. Я рисковать своя жизнь, потому что я смелый, смелый как лев… и не боюсь рисковать». — «Мици, — говорят они, — ты героиня, ты прекрасная». — «Ах! Ничего», — говорю я».

— Мне кажется, — задумчиво сказал Эдмунд, — что скоро Мици поможет полиции не в одном деле!

— Она ко мне помягчела, — сказала Филлипа. — И даже презентовала рецепт «Дивной смерти» в качестве свадебного подарка. Правда, добавила, чтобы я ни в коем случае не открывала секрета Джулии, потому что Джулня испортила ее омлетную сковородку.

— С миссис Лукас, — сказал Эдмунд, — у Филлипы все покончено. Ведь теперь, когда Белль Гедлер умерла, Филлипа и Джулня унаследовали гедлеровские миллионы. Миссис Лукас подарила нам на свадьбу серебряные щипцы для спаржи. А я доставлю себе огромнейшее удовольствие тем, что не приглашу ее на свадьбу.

— И они жили долго и счастливо, — сказал Патрик. — Эдмунд с Филлипой, а Патрик с Джулией? — нерешительно добавил он.

— Нет, со мной ты не проживешь долго и счастливо, — сказала Джулия. — Намеки инспектора Креддока — скорее камешки в твой огород, а не в огород Эдмунда. Это ты юноша, мечтающий о богатой невесте. Так что ничего не выйдет!

— Черная неблагодарность, — сказал Патрик. — После всего, что сделал для этой девицы…

— Да уж, из-за своей забывчивости чуть было не засадил меня за решетку по обвинению в убийстве — вот что ты для меня сделал, — сказала Джулия. — Никогда не забуду тот вечер, когда пришло письмо от твоей сестрицы. Я уж подумала: пиши пропало. Я не видела выхода. Ну а теперь, — промурлыкала она, — я, наверно, подамся в актрисы.

— Как? И ты туда же? — простонал Патрик.

— Да. Думаю, поеду в Перт. Посмотрю, может, удастся получить место твоей Джулии. А когда я освоюсь — займусь директорским бизнесом… и, может быть, буду ставить пьесы Эдмунда.

ЭПИЛОГ

— Нам надо подписаться на газеты, — сказал Эдмунд Филлипе, когда они вернулись в Чиппинг Клеорн из свадебного путешествия. — Пойдем к Тотмену.

Мистер Тотмен, неповоротливый мужчина, страдающий одышкой, встретил их очень приветливо.

— Мы хотим подписаться на кое-какие газеты, — сказал Эдмунд.

— Извольте, сэр. А как ваша матушка, надеюсь, она здорова? Как она, обжилась уже на новом месте, в Бурнемаусе?

— Она в восторге, — сказал Эдмунд, хотя не имел понятия, так ли это.

— Да, сэр, это очень приятное местечко., Мы ездили туда в отпуск в прошлом году. Миссис Тотмен очень понравилось.

— Я рад. Так вот, насчет газеты, мы бы хотели…

— Да, еще я слышал, ваша пьеса идет в Лондоне. Говорят, она очень забавная.

— Да, пьеса имеет успех.

— Я слышал, она называется «И слоны забывают». Извините меня, сэр, но мне всегда казалось, что нет, то есть я хотел сказать, что они не забывают.