Искал Аллаха – нашел Христа. История бывшего мусульманина - [47]

Но сегодня развлечения не шли мне на ум. Я надеялся разрешить вопросы, не дававшие покоя ни моему уму, ни сердцу.

Я вытащил с полок книги об Иисусе – почти все они принадлежали перу исламских писателей и ученых – и начал просматривать их, одну за другой, надеясь найти какие-нибудь возражения на то, что сегодня услышал.

Лишь тогда мне бросилось в глаза то, чего я прежде не замечал: все книги Аббы по истории Иисуса были полемическими. Каждый автор начинал прямо с вывода, а затем приводил факты, подтверждающие его позицию. О каждом из них можно было сказать то же, что сказал Гэри об аргументах Аббы: автор заранее знает, что ему нужно доказать, и отметает все, что противоречит его точке зрения. Аргументы противной стороны этих полемистов просто не интересовали.

Все эти аргументы не раз потерпели крах, я сам это видел – но я все цеплялся за мысль: у нас просто неверный метод. Восточные авторы стремятся обращаться к сердцу читателя, а западные мыслят более последовательно и систематически, рассматривают все возможные аргументы, выдвигают умеренные позиции. Но если соединить западную методологию с восточной страстностью, быть может, моя позиция станет непобедима и неотразимо убедительна!

Настало время выработать более систематический подход, но я не знал, с чего начать. Как раз в этот момент раздался телефонный звонок. Звонил Дэвид.

– Набиль! – радостно приветствовал он меня. – Ну, как тебе наша встреча?

– Пока перевариваю. Думаю, мне стоит научиться вашей методологии.

– Вот как? И как ты собираешься этому учиться?

– Не знаю. А у тебя есть идеи?

– Вообще-то да. Я заметил, что в конце разговора ты не хотел уходить, поэтому спросил Майка и Гэри, будет ли у нас возможность встретиться еще раз. Оказалось, завтра они обедают вместе и совсем не возражают против нашей компании. Это будет после церковной службы: Гэри произнесет там проповедь, его пригласили. Хочешь с нами? А потом расспросишь у него об исторической методологии, и…

– Эй, стой! – в изумлении остановил его я. – Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой в церковь?

– Если хочешь.

– А что я скажу родителям?

– То есть?

– Думаешь, они просто возьмут и отпустят меня в церковь? А потом – разговаривать с Майком и Гэри? После сегодняшнего?

– Что? Друг, соску выплюнь! Ты же не младенец какой, ты взрослый человек! Просто скажи им.

Я тяжело вздохнул:

– Ты не понимаешь. Все намного сложнее.

В глазах моих родителей эта вторая встреча означала бы, что я готов признать Майка и Гэри для себя авторитетами и дать им место в своей жизни. Особенно если бы я отправился на этот разговор один, без Аббы! Но и звать туда Аббу после вчерашнего было немыслимо. Я просто не смогу говорить свободно, если он будет рядом.

Я не хотел попусту волновать и расстраивать родителей – а кроме того, честно говоря, не хотел давать им возможность мне это запретить. Поэтому решил сказать родителям, что пойду потусоваться с Дэвидом: это была правда, но не вся. В последующие годы мне еще не раз предстояло лавировать между правдой, полуправдой и умолчанием во имя высшего блага. Мне это никогда не нравилось, но порой иного выхода не оставалось.

На следующий день я отправился к Дэвиду домой, и он повез меня в церковь. Это была церковь при колледже; и то, что я там встретил, стало для меня полнейшей неожиданностью. На сцене расположилась музыкальная группа – как сказал Дэвид, «богослужебная команда»: парни и девушки с гитарами, ударными и другими инструментами. Они пели, а люди в зале хлопали в ладоши и подпевали им. Звучали шутливые объявления и приветствия, в перерывах между песнями люди здоровались и оживленно болтали, а по рядам ходил ящичек для пожертвований.

Ничего подобного я раньше не видел, и мне это показалось почти кощунством. Богослужение – это самый серьезный, самый торжественный миг человеческой жизни, это момент, когда человек углубляется в себя и обращается к Богу; а они тут песенки поют и деньги собирают! В мечети запрещено даже становиться перед молящимся, чтобы не отвлекать его от поклонения Богу – а тут… Смех, шуточки, веселье, да еще и рок-группа с девицами на сцене! И это – поклонение Богу?

Так что христианское богослужение очень меня смутило и оттолкнуло. «Если христиане так поклоняются Богу, – сказал я себе, – с этим я не хочу иметь ничего общего».

Главным событием для меня стала проповедь. Ее произносил Гэри, и своей темой он выбрал бессмертие. Он говорил о том, что воскресение Иисуса – исторически достоверный факт, и последствия его поистине огромны. Это значит, что и мы бессмертны, что со смертью тела жизнь не заканчивается. И это повод либо для радости, либо для глубокой тревоги, в зависимости от того, что может принести нам жизнь после смерти.

Однако, по словам Гэри, воскресение Иисуса ответило и на этот вопрос. Оно означало, что христианская Благая Весть истинна, а значит, мы можем быть уверены, что вечно пребудем с Богом на небесах, если доверимся Иисусу как своему Господу и Спасителю.

Здесь я, как правоверный мусульманин, начал мысленно спорить с Гэри. Верно, Бог творит нас в определенном смысле бессмертными. Наши тела умирают, но души не прекращают существование. Однако, даже если Иисус в самом деле воскрес из мертвых – это не делает все остальное в христианстве автоматически истинным.