Исход - [14]

Бен и Рианнон дружно закивали с набитыми ртами.

Если душ был раем, то говяжье жаркое оказалось нирваной.

Эмили ничего не сказала о смерти жены Саймона; он так вскользь упомянул об этом событии, что стало ясно: оно произошло задолго до красного дождя. Журналистка сомневалась, что Саймон захочет при детях говорить о красной чуме, поэтому продолжала вести светскую беседу.

– И давно вы здесь живете? – спросила она.

– Всю жизнь, – сказал Бен, и взрослые расхохотались.

– Почти пятнадцать лет, – ласково взъерошив сыну волосы, сказал Саймон. – Мы с моей женой Элизой переехали сюда незадолго до свадьбы. Я – архитектор, и поэтому такое место как раз по мне. И к городу близко, если что, можно легко туда добраться. – Он помолчал, жуя кусочек мяса, потом проглотил его и продолжил: – Элизы не стало больше двух лет назад, и тогда я решил как можно больше времени проводить с детьми, уволился с постоянной работы и стал фрилансером. Так я могу почти не расставаться с семьей.

– Мои соболезнования по поводу вашей жены.

– У нее был рак, – повесив голову, сказала Рианнон. – Рак поджелудочной.

– Рак это гадость, – прошептал Бен, накалывая на вилку одинокую морковку.

– Да. Еще какая гадость, – отозвался его отец.

* * *

Саймон настоял, чтобы Эмили после еды осталась за столом. Они с детьми тем временем перемыли посуду и составили ее в пластиковую сушилку у раковины.

– Это наша семейная традиция, а кроме того, вы – гостья, – пояснил он.

Когда все было убрано, Саймон снова присоединился к Эмили за столом.

– Риа, почему бы вам с Беном не поиграть немножко во дворе?

Казалось, девочка вот-вот начнет возражать, но вместо этого она лишь вздохнула и пожала плечами. Дети встали, и Тор тут же тоже вскочил, но потом замер и посмотрел на Эмили.

– Иди давай, – сказала журналистка, кивнув на ребятишек. – Вы же не возражаете? – добавила она, глядя на Саймона.

– Ну вроде бы он не собака-убийца, хоть мне вначале так и показалось, так что почему бы и нет? Только не дразните его особенно, ладно, ребята?

Дети дружно обещали и бросились к двери, а Тор прыгал вокруг них. Прошла всего пара минут, и со двора донеслись радостные ребячьи крики и лай маламута.

– Я знаю, время еще раннее, но, может, я предложу вам выпить? – Голос Саймона утратил шутливые нотки, которые звучали в разговоре с детьми.

Эмили покачала головой. Ей хотелось чего-то крепкого, но для беседы нужен был ясный рассудок. Саймон плеснул себе в стакан виски и снова уселся за столик, периодически отхлебывая во время разговора.

– Когда выпал красный дождь, мы все были тут, в этом доме. Дети не пошли в школу. Страшно даже представить, что бы я делал, если бы… нет, лучше не думать о том, как порой лишь слепой случай спасает твою жизнь и жизни твоих детей. Мне нравится мысль, что судьба оставила их мне, потому что до этого забрала их мать. Глупо, правда?

Эмили лишь мягко улыбнулась, ожидая продолжения.

– Вы что-нибудь слышали о микроклимате?

Она лишь покачала головой. Саймон подался вперед на своем стуле и, жестикулируя, заговорил:

– Это погода, характерная для определенного места. Причем эта погода может быть совсем не такая, как в окрестностях. Например, у вас идет дождь, хотя во всех остальных местах совершенно сухо. Если задуматься, это просто удивительно. – Саймон отпил из своего бокала. – Эта лощина имеет собственный микроклимат, что-то связанное с деревьями и озером. Прошлой зимой кругом было много снега, а у нас не упало ни снежинки. И сухо было, как в пустыне.

– На самом деле, я вчера видела, как это происходит, – сказала Эмили. – Я укрылась в доме напротив только потому, что начинался дождь, но он, кажется, закончился, стоило мне свернуть на подъездную дорогу.

– А что, вчера был дождь? Ну да, это отличный пример. Я вообще ничего не заметил. То же самое случилось в день красного дождя. О том, что произошло, мы узнали из новостей. Я время от времени выходил на двор посмотреть, не начинается ли у нас то же самое, но ничего подобного не происходило. А потом, конечно, мы смотрели телевизор… – Его голос стал тише. – Думаю, в первый день я видел на улице несколько тел. Не могу сказать точно, а рисковать и спускаться посмотреть я не стал. Потом кругом были мертвые птицы, но на следующий день они пропали. Мы несколько дней не выходили из дома, просто на всякий случай, но потом это потеряло смысл. Я позвонил всем, кого знал, всем в городе. Я даже в Пентагон позвонил, но никто нигде не ответил. – Саймон подался к Эмили и посмотрел ей прямо в глаза: – Я начал думать, что, кроме нас, никого не осталось. И я еще раз извиняюсь за то, как принял вас. Это был такой шок – вдруг увидеть собаку… а потом и вас.

– Как насчет Бена и Рианнон? Как они это восприняли?

– Я решил, что лучше будет не говорить им правды, – сказал Саймон. – Бен еще слишком мал, чтобы заметить перемены, но Рианнон уже достаточно взрослая и понимает, что произошло нечто серьезное. До сих пор мне удавалось отвлекать их обоих. – Он снова хлебнул виски, и Эмили поняла, что таким образом он готовится задать ей вопрос, услышать ответ на который ему страшно. – Ну почему бы теперь вам не рассказать мне, что творится в мире?