Ищейка - [69]

Подождав, пока, захлопнув дверь (и, естественно, не закрыв её), Марена поднимется наверх, творить, я отправился искать извозчика. Очень хотелось к морю.

Отпустив вяло клюющего носом кучера с такой же сонной лошадью где-то на севере Рассветного порта, к месту своего недавнего пробуждения я отправился пешком. В принципе, особой разницы, куда именно идти купаться, я не видел, но данное место успело неплохо себя зарекомендовать, в первую очередь пустынностью, поэтому я не слишком долго думал.

Иногда бывает такое странное ощущение… Я никогда не задумывался над его природой, равно как и над собственной уникальностью в вопросе его восприятия, поэтому ничего не могу объяснить с научно-магической точки зрения. Только с эмоциональной.

Мир кажется прозрачным и лёгким. Как будто истончается ткань бытия, и в одном месте воплощаются сразу несколько мгновений, отчего время кажется медленным и растянутым, а собственное тело — удивительно плавным и подвижным. Непонятный дурман окутывает со всех сторон, погружая в пучину мнимого всемогущества. Обостряется восприятие — кажется, что ты видишь каждую пылинку под ногами и каждую звезду в небе. Правда, в этом городе нет звёзд…

Такое состояние бывает довольно редко и не поддаётся прогнозированию; впрочем, повторюсь, я никогда и не пытался.

А ещё кажется, что окружающий мир держит тебя на ладони и пристально разглядывает. Пристально, но как-то… доброжелательно?

Но самое странное — то, как я в такие мгновения чувствую воду. Наверное, именно так воспринимают её водоплавающие животные, неуклюжие на берегу. Как полную свободу. Вода бережно обнимает тело, придаёт сил и скорости…

Может быть, всё это просто отголоски живущей во мне магии? Я совершенно не хочу знать ответа на этот вопрос. И, более того, никогда и никому не расскажу об этих ощущениях. Это что-то гораздо более интимное и личное, чем занятия любовью с женщиной или другие менее романтичные, но жизненно важные вещи, о которых не принято разговаривать в приличном обществе. Что-то настолько близкое, что описать это словами просто невозможно.

Я почувствовал это состояние на подходе к месту своего предполагаемого купания и рассмеялся от удовольствия. Как хорошо, и как вовремя!

Беспечно и беспорядочно побросав одежду на камни, я с разбега кинулся в высокую приливную воду, сразу уйдя в звенящую глубину.

Затрудняюсь оценить, сколько я плавал вот так, лишь изредка выныривая для глотка воздуха; в воде я могу задерживать дыхание очень долго, десятки минут, и это даже не заклинание, а просто самовольное проявление магии. В чём я, кстати, совершенно не одинок.

Так хорошо мне не было уже очень давно. Гармония мягкой усталости натруженного тела и кристальной чистоты созерцательно-спокойного разума. Пожалуй, именно этой гармонии мне и не хватало всю прошедшую четверть, с появления того несчастного маньяка.

На берег я выбрался только тогда, когда понял, что приятная усталость имеет все шансы такими темпами перерасти в усталость тяжёлую, давящую, а мне ещё завтра на работу. Несколько минут посидел на крупном валуне, выступающем из воды, бездумно глядя на едва различимую в сумраке грань, разделяющую дегтярно-чёрную воду и тяжёлые дымчатые облака. Из-за облачности в Аико не бывает по-настоящему глухих тёмных ночей, облака будто слабо фосфоресцируют, не давая особого света, но и не позволяя воцариться кромешной тьме.

Дождь, едва моросивший, пока я плавал, припустил с утроенным энтузиазмом, превращаясь в самый настоящий ливень. Своеобразное продолжение купания, и я бы не сказал, что неприятное.

Сообразив, наконец, что так просидеть можно до утра, потому как ни собственная нагота, ни скользкая шершавая поверхность камня, ни льющий с неба дождь не могли бы послужить сколько-нибудь весомыми стимулами моей отправки домой, я буквально пинками погнал себя на берег.

Разумеется, брошенная кое-как одежда промокла насквозь, и надевать её на себя в таком виде было попросту противно, даже несмотря на то, что я сам не намного суше. Прикинув, что лучше — накрыться пологом и просушить одежду, после чего одеться и тихо-мирно на лошадях добраться до дома, или просто телепортироваться, — я выбрал второе. Наверное, зря.

Правда, вывод этот я сделал уже дома, приходя в себя на полу в собственной кухне, буквально физически ощущая, как на скуле наливается вокруг ссадины внушительный синяк от встречи с краем стола, да ещё и плечо, также ушибленное при падении, неприятно ноет.

Видимо, достигнутая гармония никоим образом не относилась к способности на телепортацию. За лень надо платить, это я уже давно наблюдаю.

Чтобы окончательно очнуться и суметь встать, мне понадобилось несколько минут. После чего, отказавшись от желания выпить чего-нибудь горячего и вкусного, я, бросив вещи прямо посреди кухни (а, вернее, и не подумав их подбирать), побрёл в спальню, нервно хихикнув над мыслью о том, что неплохо было бы туда быстренько добраться телепортом, а не тащиться по лестнице. После ещё одного телепорта сегодня я имел все шансы половину завтрашнего дня провести в кровати.

Сон снился сумбурный и бессюжетный. Во сне я продолжал плавать, только теперь это давалось ещё легче и приятнее. Своего тела я не видел и не ощущал, зато чувствовал совершенно невообразимое единение с окружающей водой, лишь изредка, играя, взлетая над поверхностью. В очередной раз вот так взлетев, я заметил вдалеке парусник и завис в воздухе. Этот сон сменился какой-то неопределённой погоней по улицам родного города, причём я не знал, за кем гонюсь, и вообще правильно ли выбираю направление. Даже создалось впечатление, что не гонюсь, а просто неопределённо бегу. Потом я снова бежал, уже по лесу и от кого-то… В общем, хаос и бессмыслица.