Исчезнуть навсегда - [8]

Не знаю, почему я защищал Роджера. Я ничего не имел против него, но и горячей симпатии к нему не испытывал. Дело в том, что у нас не было ничего общего. Он не увлекался спортом, а я — английской литературой девятнадцатого века. Кроме того, на мой взгляд, Роджер был слишком красив. Подружки Кэры всегда начинали хихикать и заигрывать с ним, стоило ему войти в комнату. Возможно, я Роджеру немного завидовал.

Но, честно говоря, я не понимал, зачем он нам здесь нужен. Конечно, он наш дальний родственник. Но это ведь не значит, что он должен жить с нами. Я чувствую себя не очень комфортно, когда в доме постоянно находится посторонний человек. Эта старая развалюха и так была не слишком уютной, особенно по сравнению с аккуратным домом, в котором мы жили в Бруклине. И вообще, нам здесь не нужен какой- то студент, который прячется за шторами. Так что не знаю, почему я вступился за Роджера. Возможно, потому, что люблю поспорить с Кэрой.

— Что он здесь искал? — подала голос Кэра, перекатываясь на спину.

— Вероятно, то же, что и мы, — ответил я, присаживаясь на кровать.

— Но если он искал записку, ему незачем было прятаться за шторами и выглядывать в окно.

Я застонал. Иногда Кэра может утомить.

— Дай передохнуть. Он все объяснил. Чего ты хочешь от меня?

— Да, ты прав. Просто я устала.

Она закрыла глаза.

— Ты собираешься спать здесь?

Кэра зевнула:

— Уже встаю.

Она потянулась. На ее лице наконец-то появилась улыбка.

— Ну ладно, пока, — сказал я.

Мои мысли были уже заняты Джин. Может, еще не поздно ей позвонить?

Внезапно улыбка исчезла с лица Кэры. Она резко выпрямилась.

— В чем дело?

— Я что-то нашла под простыней.

Я увидел в ее руке какой-то маленький предмет. Он походил на крохотный белый череп. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть его.

— Что это? Человеческий череп?

— Нет.

Кэра поднесла предмет поближе к лицу и пыталась рассмотреть его в тусклом свете настольной лампы.

— Это… это обезьяна.

— Что?

Теперь и я смог рассмотреть. Это была вырезанная из слоновой кости голова обезьяны размером с шарик для пинг-понга. В глазницы были вставлены кусочки горного хрусталя, сверкавшие в свете настольной лампы. Я взял безделушку у Кэры. Странно, на ощупь она была очень холодной.

На лице Кэры явственно отразился страх.

— В ней есть что-то мерзкое, — заметила сестра.

Я повернул обезьянку лицом к себе. Я смотрел в мерцавшие желтым светом глаза, и мне казалось, что она рассматривает меня. У нее были глубоко вырезанные ноздри, зубы обнажены в безобразной, наводящей страх ухмылке. Фигурка была очень гладкая и холодная. А эти глаза из хрусталя, смотревшие прямо на меня, излучали… да, они излучали зло.

Возможно, события последних суток расшатали мои нервы. Возможно, я просто слишком устал. Возможно, я был расстроен, что папы с мамой нет дома. Но скользило что-то отвратительное, что-то злое в маленьком белом черепе, в странных, сверкающих глазах, в застывшей обезьяньей ухмылке.

Какое-то время я смотрел на нее как загипнотизированный. Потом почувствовал, что больше не могу, зажал обезьянку в кулаке и закрыл глаза. Странно, хотя я крепко ее сжимал, она оставалась холодной. Казалось, у меня в руке лежит кусочек льда. Я вернул ее Кэре. Она с отвращением взглянула на нее и бросила на ночной столик.

— Что это? Откуда это взялось?

Еще два вопроса, на которые я сегодня не мог ответить.

Глава 6

Несмотря на усталость, мне не спалось. Я лежал, наблюдая за игрой теней на потолке, и думал о Джин. Я вспоминал, как она сидела у меня на коленях, как мы целовались. Вспоминал запах и тепло ее тела. Мы как будто были в комнате одни, хотя там было полно народа.

И, конечно, я думал о родителях. Было непривычно сознавать, что их нет дома, что они не сидят у телевизора или не занимаются чем-то еще. Не то чтобы я боялся, просто это было странно.

Я сожалел об утренней ссоре. Но, утешал я себе, это не моя вина. Переворачиваясь с боку на бок, я все подбирал новые аргументы в нашем споре.

Я взглянул на часы. Они показывали 1:42, а сна ни в одном глазу. Я встал и подошел к окну. Сам не знаю зачем. Может, надеялся увидеть подъезжающую машину родителей. Я выглянул во двор. Фонарь у крыльца заливал желтым светом лужайку, на которой дрожали причудливые тени. Стоял густой туман. Я с трудом мог разглядеть фонарь на другой стороне улицы. А начинавшийся дальше лес вообще тонул в серой мгле.

Я прижался к оконному стеклу. Оно приятно холодило мое разгоряченное лицо. Где-то в лесу завыл какой-то зверь. Ему вторил другой. Я прислушался. Это не было похоже на собачий вой.

Я вновь посмотрел в окно. Серый фургон стоял на том же месте — на противоположной стороне улицы.

Вой между тем становился все громче и, похоже, приближался.

И тут я заметил, как кто-то бежит по лужайке к улице. Я тряхнул головой. Может, я все же засыпаю и мне это привиделось? Но нет. Это был Роджер. Я отчетливо видел его в желтом свете фонаря. Его коричневая куртка развевалась на ветру. Длинная тень легла поперек лужайки. Он бегом пересек улицу. Тут боковая дверь фургона отворилась, и чьи-то две руки помогли Роджеру забраться внутрь. Дверь тут же закрыли.

— Что происходит? — прошептал я.