Исчезновение - [33]

– Ей пришлось выбирать, защищать тебя или поддержать мужа, – сказала Астрид.

– Ага. Когда ему полегчало, Том понял, что окажется в психушке, если будет продолжать утверждать, будто его пасынок выстрелил в него лучом света.

– Так это ты сжёг руку отчиму? – с ужасом в голосе спросил Квинн.

– Погоди, сдай-ка назад. Что он сделал? – изумлённо спросил Эдилио.

– Его отчиму приделали крюк, усёк? – ответил Квинн. – Отрезали руку вот досюда, – он сделал режущее движение по предплечью. – Я встретил его с неделю назад в Сан-Луисе. Вместо руки у него был крюк с какими-то клешнями, что ли. Том покупал сигареты и доставал деньги вот так, – Квинн изобразил двумя пальцами захват протеза. – Выходит, ты у нас мутант-уродец?

Друг, похоже, не мог решить, хохотать или сердиться.

– Я тут не один такой, – попытался отбиться Сэм. – Та девочка на пожаре. Я уверен, это она зажгла огонь. Увидев меня, она испугалась, и у неё из рук полилось жидкое пламя.

– И ты «выпалил» в ответ. Выстрелил своим светом, – сказал Эдилио, чьё лицо белело в темноте. – Так вот что тебя гложет. Ты боишься, что убил её.

– Я не могу это контролировать. Я не прошу, чтобы свет являлся, и не знаю, как заставить его исчезнуть. Я рад, что не поранил Пити, когда задыхался.

Квинн с Эдилио разом посмотрели на малыша. Тот сонно тёр кулачками глаза, безучастный к их разговору или вообще не осознающий их присутствия. Может быть, он удивлялся тому, что стоит среди ночи у атомной электростанции, а может быть, не удивлялся ничему.

– Значит и он тоже, – обвиняюще заключил Квинн. – Тоже мутант-уродец.

– Он же не понимает, что делает, – огрызнулась Астрид.

– Не сказал бы, что этот факт меня утешает, – рявкнул в ответ Квинн. – И что он умеет? Стреляет из задницы ракетами?

Астрид погладила брата по голове, провела пальцами по его щеке.

– Стул у окна, – прошептала она ему, и только потом обратилась к остальным: – «Стул у окна» – это фраза-триггер, спусковой крючок, помогающий ему успокоиться. Он любит сидеть у окна в моей комнате.

– Стул у окна, – внезапно произнёс Пити.

– Он говорит! – удивился Эдилио.

– Да, он может, – кивнула Астрид, – только редко.

– Окей, пацан говорит, я впечатлён. Но что ещё он умеет делать? – допытывался Квинн.

– Думаю, много чего. В основном, мы с ним неплохо ладим. Вернее, он не обращает внимания на моё присутствие. Однажды я занималась с ним по книжке с картинками. Я показывала ему картинку и побуждала его произнести слово. Не знаю, наверное, в тот день у меня было плохое настроение, и я слишком грубо схватила его за руку, чтобы приложить пальчик к картинке, не знаю… Короче, он разозлился, и я обнаружила, что исчезла. Вот только что сидела в его комнате и вдруг оказалась в своей.

Все молча уставились на Пити.

– Почему бы ему тогда не перенести нас из УРОДЗ к родителям? – наконец пробормотал Квинн.

Вновь наступило молчание. Они впятером стояли среди холмов. Позади гудела ярко освещённая электростанция, впереди уходила вниз дорога.

– Я всё жду, когда ты рассмеёшься, Сэм, – произнёс Квинн. – Ну, ты понял. Закричишь «Ага, попался!» и скажешь, что разыграл меня. Ну, скажи, что разыграл.

– Мы попали в новый мир, – ответила вместо Сэма Астрид. – Смотри: я уже некоторое время знаю кое-что о Пити. Я пыталась убедить себя, что это было какое-то чудо. Мне, как и тебе, Квинн, очень хотелось верить, что это сделал Бог.

– Кто же тогда это делает? – спросил Эдилио. – По твоим словам, вся заварушка началась ещё до возникновения УРОДЗ.

– Слушай, Эдилио, я, конечно, считаюсь очень умной, но из этого не следует, что я знаю всё на свете, – отрезала Астрид. – Одно могу сказать: с точки зрения законов физики и биологии, произошедшее невозможно. В человеческом теле нет органов для генерации света. А способность Пити перемещать предметы? Учёные узнали, как переместить один-два атома, но не человеческое тело целиком. Для такого потребовалось бы больше энергии, чем производит наша АЭС. Одним словом, пришлось бы переписать все физические законы.

– Разве можно переписать физические законы? – удивился Сэм.

– Я разбираюсь в физике только на уровне программы углублённого изучения, – развела руками Астрид. – Чтобы понять происходящее, надо быть Эйнштейном, Гейзенбергом или Фейнманом, не меньше. Мне просто известно, что невозможное не происходит. Следовательно, либо этого не происходит, либо законы изменились.

– Словно кто-то взломал вселенную, – предположил Квинн.

– В точку! – сказала Астрид, похоже немало изумлённая его сообразительностью. – Словно кто-то взломал вселенную и переписал весь софт.

– Не осталось никого, кроме детей, возникла огромная стена, а мой друг внезапно оказался волшебником, – проговорил Квинн. – Я, ведь, как думал: чёрт с ним, со всем этим, главное, – мой лучший друг со мной.

– Я всё ещё твой друг, Квинн.

– Ну, да, ну, да, – Квинн вздохнул. – Хочешь сказать, что ничегошеньки не изменилось?

– Вероятно, есть и другие, – сказала Астрид. – Другие, вроде Сэма и Пита. И той погибшей девочки.

– Нам лучше держать язык за зубами, – предостерёг их Эдилио. – Не стоит никому об этом рассказывать. Люди не любят тех, кто лучше их. Если обо всём узнают обычные ребята, у нас будут проблемы.