Исчезновение - [10]

К нему подошёл Эдилио.

– Сэм, ты прав. Что нужно делать, говори! Я – с тобой.

– Отлично. Квинн! На тебе – магазин. Эдилио, давай притащим из пожарного депо большие шланги и подсоединим их к гидранту.

– Они тяжёлые. Нам понадобится несколько крепких парней.

– Ты, ты, ты и ты, – Сэм хватал каждого из мальчишек за плечо и малость встряхивал, приводя в чувство. – Вперёд! И ещё ты. Пошли.

И тут раздался крик. Сэм так и застыл.

– Там кто-то есть! – прохныкала какая-то девочка, и все загомонили.

– Тихо! – цыкнул на них Сэм и прислушался.

Сквозь треск пламени и вой отдалённых сирен до него едва слышно донеслось:

– Мама! Мамочка!

– Мне страсно, мамулечка! – передразнил кто-то фальцетом.

Орк. Ну, разумеется. Кому ещё придёт в голову смеяться в такой ситуации?

Другие дети попятились от него.

– Ну? Вы чего? – фыркнул тот.

– Спокойствие, только спокойствие! – осклабился Говард, как всегда болтавшийся рядом со своим дружком. – Сейчас Сэм-Школьный-Автобус всех спасёт! Правда, Сэмми?

– Эдилио, отправляйтесь в депо, – ровным голосом произнёс Сэм. – Принесите всё, что нужно.

– Чувак, ты только не вздумай туда соваться, – сказал Эдилио. – У пожарных есть баллоны со сжатым воздухом и всё такое. Подожди, я мигом!

Эдилио убежал, уводя свою команду крепких парней.

– Эй! Там, наверху! – завопил Сэм. – Детка! Ты можешь подойти к двери или окну?

Вытянув шею, он не сводил глаз с окон второго этажа. Их было семь: шесть – на фасаде здания, одно – в переулке. Пламя виднелось в крайнем левом, но из соседнего уже тоже валил дым. Пожар распространялся.

– Мамочка! – вновь послышался детский голосок.

Очень чистый голосок. Ребёнок ещё не кашлял от дыма. Пока не кашлял.

– Если ты пойдёшь внутрь, тебе надо обернуть лицо вот этим, – Астрид протянула ему мокрую тряпку.

Где только раздобыла?

– Разве я сказал, что туда пойду?

– Будь осторожен.

– Своевременный совет, – сухо сказал Сэм и обмотал лицо мокрой тканью, прикрыв нос и рот.

– Послушай, Сэм, – Астрид вцепилась ему в локоть, – убивает не огонь, убивает дым. Если ты слишком долго будешь им дышать, твои лёгкие отекут, наполнятся жидкостью.

– «Слишком долго», это сколько? – глухо спросил он из-под тряпки.

– Не знаю, Сэм. Я же не всезнайка, – Астрид слабо улыбнулась.

Сэму ужасно захотелось взять её за руку. Он был испуган, ему нужна была поддержка. Он очень хотел взять Астрид за руку. Но времени на это не было. Поэтому он только выдавил:

– Ну, где наша не пропадала.

– Давай, Сэм! – завопил кто-то, подбадривая его, и крик подхватил дружный хор голосов.

Парадный вход был не заперт. Внутри обнаружились почтовые ящики, чёрная дверь цветочного магазина и узкая лестница на второй этаж.

Сэм уже почти поднялся, когда его накрыло одеялом густого, клубящегося дыма. Мокрая тряпка помогала мало. Один глубокий вдох, – и Сэм рухнул на колени, задыхаясь и кашляя. Из глаз потекли жгучие слёзы. Он пригнулся к самому полу, где оставалось немного воздуха.

– Детка, ты меня слышишь? – хрипло позвал он. – Кричи! Я должен понять, где ты!

На сей раз вопль «Мамочка!» слышался слабее, откуда-то слева, из глубины коридора, ведущего в другую часть здания. Сэму подумалось, что ребёнок вполне мог бы выпрыгнуть из окна им на руки. Глупо было погибать, когда малыш мог просто спрыгнуть.

Невыносимо вонючий дым был повсюду. В нём ощущалась какая-то кислятина, вроде прокисшего молока.

Сэм на четвереньках пополз вперёд. Окружающее выглядело неестественным и жутким, за исключением истоптанной ковровой дорожки. Она была нормальной: выцветший восточный узор, размахрившиеся края, крошки, дохлый таракан. Свет лампочки над головой едва просачивался сквозь зловещую серую муть. Дым сгущался, опускаясь всё ниже, словно стремился раздавить Сэма. Приходилось пригибаться к самому полу ради глотка воздуха.

Квартир было шесть или семь. Определить, где находился ребёнок, не представлялось возможным: малыш замолчал. Скорее всего, горела квартира справа от него. Из-под той двери валил плотный дым, яростный, как горный поток. Счёт, похоже, шёл не на минуты, а на секунды.

Сэм перекатился на спину. Дым из-под двери напоминал теперь водопад, перевёрнутый вверх тормашками. Сэм обеими ногами ударил в дверь. Та, запертая на замок, только затряслась. Чтобы выбить её, требовалось встать, прямо в смертоносный дым.

Сэм был ужасно испуган. Где же эти люди, когда они так нужны? Где взрослые? Почему испытание выпало ему, Сэму? Он ведь ещё сам ребёнок. Почему не нашлось кого-то другого, достаточно же сумасшедшего, чтобы ломануться в горящее здание? Сэм был чертовски зол на них, и если Квинн был прав, и всё это устроил Бог, то и на Бога тоже.

Но что если во всём этом виноват он, Сэм? Что если происходящее – его рук дело? Тогда… в таком случае, злиться ему не на кого, кроме самого себя.

Набрав в грудь побольше воздуха, Сэм вскочил на ноги и со всей силы ударил в дверь. Та не поддалась. Он ударил ещё раз. Тщетно.

Ударил вновь. Ужасно хотелось вдохнуть, но вокруг был только дым. Дым лез в нос, в глаза, ослеплял. Сэм в отчаянии навалился на дверь, и та распахнулась. С размаху влетев внутрь, он не удержался на ногах и упал.