Исцеление психических болезней - [7]

.

Несколько этих замечаний показывают нам, что отцы Церкви постоянно пытаются защитить равновесие в понимании структуры человеческого существа: обе его составляющие субстанции различны, не будучи разделены, и объединены, не будучи смешаны. Душа соединена с телом, пишет преподобный Симеон Новый Богослов, «неизреченно и непостижимо и смешана с ним несмешиваемо и неслитно»[56]. Таким образом, невозможно полностью изучать одно без другого, рассматривать человека через душу независимо от тела, хотя оба они сохраняют свою природу и в некоторой степени свое собственное предназначение[57]. Соединение души и тела означает, что в любой человеческой деятельности они участвуют вместе и испытывают одни и те же движения. Что душа соединена с телом, «это показывает сочувствие, по которому живое существо всецело сочувствует самому себе, как единое», – отмечает Немесий, епископ Эмесский[58]. Он также замечает, что душа, «будучи многоразличной, представляется и сочувствующей телу, вследствие некоторого сродства с ним, и владеющей им иногда, и от него владеемой»[59]. «Какая боль, какая радость, какое движение тела, которые не были бы действием общим для тела и души?» – спрашивает святитель Григорий Палама[60]. Преподобный Максим пишет более конкретно: «Всякая сложная природа<…>обладает своими частями, объемлющими друг друга естественно и по необходимости. Это касается человека и любой другой сложной природы. Душа непроизвольно хранит тело и хранима им; она сообщает ему жизнь, не выбирая его, естественно разделяя его страсти[61] и боли способностью к их восприятию, которая у нее есть»[62].

Чтобы подтвердить ответственность души и тела за грех, отцы Церкви подчеркивают общность их действий: «В любой деятельности они связаны друг с другом и вместе участвуют в результате. Итак, если они находятся в таком положении, то, ожидая, что грядет суд над прожитой жизнью, почему ты отделяешь одну от другого? И так как сделанное является общим для обоих, то почему ты назначаешь суд только одной душе?» – спрашивает святитель Григорий Нисский[63]. В продолжение этих мыслей отцы Церкви также отмечают, что страсти[64] являются общими для души и для тела, равно как и добродетели[65].

Таким образом, всякое движение души сопровождается движением тела и всякое движение тела движением души[66]: всякое действие и движение человеческого существа есть движение и действие одновременно его души и тела. Евагрий Понтийский упоминает эту двойную связь[67], а преподобный Максим описывает ее очень четко: «Говорят, что четыре вещи изменяют телесное устроение и сообщают уму как страстные, так и бесстрастные помыслы: Ангелы, бесы, погода и образ жизни. Ангелы изменяют [это устроение] словом, бесы – прикосновением, погода – своими превратностями, образ жизни – качеством и количеством еды и пития, их излишеством или недостатком. Помимо этого, изменение телесного устроения происходит через память, слух и зрение, ибо душа первая подвергается воздействию печальных или радостных обстоятельств. И подвергнувшись воздействию их, душа, [в свою очередь], изменяет и телесное устроение, а оно, изменившись, внушает и уму [соответствующие] помыслы»[68]. Это значит, что в человеческом существе ни один элемент не может действовать без участия другого. Плоть без души не может ничего совершить[69], ни душа без плоти, но по разным причинам – телу нужна душа, чтобы жить и двигаться[70], а душе нужно тело, чтобы проявляться, самовыражаться и воздействовать на окружающий мир[71]. Так как тело слуга, орган или инструмент души[72], инструмент, необходимый для выполнения функций по связи с миром и по проявлению своих способностей в условиях земного существования. В этих рамках все действия души, поскольку они проявляются, могут существовать только через тело[73]. Остается ли душа невыраженной, если телесные органы, необходимые для реализации ее деятельности, находятся не в состоянии осуществлять их инструментальную функцию? Таким примером является зародыш, у которого эти органы еще не развиты, как четко объясняет святитель Григорий Нисский: «…даже если душа не проявляет себя в видимом какими‑либо действиями, она тем не менее уже присутствует в зародыше. Ибо и вид будущего человека в этом зародыше в возможности уже есть, но он сокрыт, так как невозможно ему проявиться вследствие необходимой последовательности [развития]. Также и душа в нем присутствует, но невидимая; она проявится только при осуществлении ее естественной деятельности, сопровождая рост тела»; «в соответствии с устроением и совершенствованием тела, возрастают вместе с телом и деятельности души»[74]. Мы увидим в дальнейшем, что так бывает и у взрослого человека при некоторых болезнях, которые затрагивают телесные органы и мешают им осуществлять некоторые возможности души, к осуществлению которых они были изначально предназначены. Но это также справедливо для первых лет жизни, когда душа, хотя она имеет от рождения всю полноту своих возможностей, может их проявить только сообразно развитию организма. Святитель Григорий Нисский пишет так: «…даже если душа не проявляет себя в видимом какими‑либо действиями, она тем не менее уже присутствует в зародыше.<…>Также и душа в нем присутствует, но невидимая; она проявится только при осуществлении ее естественной деятельности, сопровождая рост тела»