Исцеление любовью - [2]

Мокрые волосы облепили Клер лицо, она решительно отбросила их назад, поискала в сумочке платок, чтобы вытереть слезы и капли дождя. И тут ее ослепил свет фар — рядом затормозила машина. Водитель опустил стекло, высунулся и спросил по-итальянски:

— Вас подвезти, синьора?

— Нет, спасибо, — ответила она, отступая на обочину.

Но машина не уехала. Наоборот — внутри зажгли свет, и она заметила на заднем сиденье молодую женщину. Оба — и водитель, и его спутница — смотрели на Клер с удивлением и любопытством, не веря, что она отказывается от их помощи. Мужчина за рулем снова что-то сказал, но Клер не поняла что, беспомощно объяснив:

— Я англичанка.

— Англичанка? — Брови водителя поползли вверх. — Может быть, вы попали в аварию, разбили машину, и ищете гараж или телефон?

— У меня нет машины, — покачала головой Клер. — Я просто… шла.

— Шли? В такую погоду?

— Да… Нет… Это дорога в Римини?

— Да, еще два или три километра. А куда вам нужно?

Она не знала. Конечно, она не могла вернуться в дом Кавур.

— Не знаю. Мне нужна гостиница, какая-нибудь маленькая гостиница, чтобы переночевать.

— И вы предпочитаете идти пешком, вместо того чтобы мы вас подбросили туда по дороге дамой в Сан-Марино.

Клер еще колебалась. Отказываться было глупо, невежливо, и, наверное, она просто казалась сумасшедшей.

— Вы очень добры, — начала она.

— Пожалуйста, — пригласила ее девушка из машины. — Вы промокли. Садитесь вперед рядом с братом.

Клер подчинилась. Когда за ней закрылась дверь, мужчина представился:

— Тарквин Роскуро, а это моя сестра синьора Бернини.

— Клер Йорк, — промямлила в ответ Клер.

Она ожидала дальнейших расспросов, но брат и сестра, обменявшись какими-то репликами по-итальянски, не стали ее мучить. Клер рассмотрела синьору Бернини в зеркальце. У той было приятное округлое лицо с веселыми лучиками у смешливых глаз, короткие темные волосы. Потом Клер украдкой бросила взгляд на профиль водителя, ища сходства между братом и сестрой. У него было более живое лицо, на котором явно читалась уверенность в себе. И волосы, и кожа у брата были темнее, чем у сестры, подбородок гордо поднят, нос четче очерчен, а сросшиеся брови, как уже успела заметить Клер, были необычайно выразительны. Девушка сразу поняла, что такое лицо трудно забыть.

Машина въехала на освещенные улицы города. Тарквин Роскуро притормозил перед нарядным входом в гостиницу, переливавшуюся неоновыми огнями.

— Вы ищете что-нибудь поскромнее? — спросил он.

Клер всю передернуло. Она знала этот отель: именно тут Бруно Кавур служил музыкантом в оркестре, и в это время, очевидно, собирался возвращаться домой.

— Да, гораздо скромнее. Какое-нибудь тихое место или пансион, — ответила она, краснея.

Естественно, собираясь вернуться домой после ресторана, она не вяла с собой ни вещей, ни зубной щетки, ни паспорта, а в кошельке лежала только бумажка в тысячу лир и какая-то мелочь. Клер вдруг с ужасом поняла, что во многих гостиницах спрашивают документы и просят заплатить вперед. Водитель снова перекинулся с сестрой парой слов, а потом сообщил Клер:

— Сестра думает, что вам надо переодеться во что-то сухое. У вас нет с собой вещей, а в такой поздний час вас примут не в каждом пансионе, так что мы предлагаем вам переночевать у нас в Каса Торре в Сан-Марино. Утром я сам отвезу вас назад в Римини. Что скажете? Вы согласны?

Девушка инстинктивно чувствовала, что этим людям можно доверять. Согласна ли она? У Клер не было слов, чтобы выразить свои чувства, и она только пробормотала смущенные благодарности по-итальянски.

Машина стала по серпантину подниматься в гору. В Сан-Марино Клер уже бывала. Тогда было жаркое лето, и узкие улочки, бегущие вверх, были заполнены туристами. Кафе и лавочки гудели иностранной речью. Сейчас уже наступила осень, стояла ночь. Автомобиль почти бесшумно двигался вверх по пустынным улицам, пока не остановился перед высоким каменным домом с колоннадой по всему фронтону.

Синьора Бернини провела Клер в отделанный мрамором холл и зажгла лампу, которая осветила лестницу на второй этаж.

— Не буду беспокоить Анну, — сказала она брату. — Синьора Йорк переночует в башенке. — Она повернулась к Клер. — Вы ужинали, синьора?

— Да, спасибо.

— Тогда я вас провожу. Комната маленькая, но думаю, вам там будет удобно. Ты приедешь утром, да, Тарквин?

— Конечно. Спокойной ночи, Никола.

— Это дом нашей семьи, — объяснила Никола, ведя Клер наверх. — Я живу здесь с мамой и двумя дядьями, когда муж за границей. Дядя Лючио вдовец, а дядя Паоло никогда не был женат. Наш отец умер, и Тарквин — глава семьи — живет отдельно на вилле неподалеку, но он каждый день навещает маму.

Она показала Клер небольшую комнату, из которой вела дверь во вторую спальню. Постель была уже расстелена.

— Мы ждем гостей, — пояснила Никола. — Но они приедут только через пару дней, так что располагайтесь, синьора.

— Я синьорина, — поправила Клер.

Она опустила сумку и теперь неуверенно переминалась с ноги на ногу.

— Полотенца в ванной, а халат и рубашку я вам одолжу, — успокоила ее Никола. — Они покажутся вам слишком широкими, но скоро будут малы даже мне, — она улыбнулась и добавила, — Вы меня поняли, синьорина? Тут нет никакого секрета. Я жду ребенка. Пока не заметно?