— Ты явился сюда с раненым мальчиком… — резко начала Нана.
Бекки всегда съеживалась, когда бабка говорила таким тоном. Сидней поднял руку.
— Давай не будем сейчас об этом, ладно? — с раскаянием в голосе попросил он. — Да, это моя вина. Перемирие не нарушено. Но некоторые из нас по-прежнему… понимаешь… выходят на тропу войны, вспоминая старые времена. Обычно никого не убивают. Ну и что с того? А если бы на самом деле началась война? Что тогда? Здесь у нас нет Целительницы, а перемещаться в пространстве с ранеными опасно…
Сидней поймал взгляд Наны, полный отвращения, и смолк, пристыженный.
— Два года. За твою ужасную глупость! — повелительным тоном заявила Нана.
— Так точно, мэм. — Сид склонил голову. — Два года я обещаю служить тебе, чтобы обучать твою внучку.
— Прекрасно! — раздраженно вздохнула Нана. — По крайней мере у одного из нас какое-то время будет голова на плечах. Ребекка, пора спать. Уже первый час ночи, а тебе завтра в школу.
Бекки не понадобилось говорить дважды: она выбежала из потайной комнаты — «гавани» исцеления, как ее назвал Сидней, — и отправилась в свою спальню.
Два года с прежней Наной. Ух ты! А Блондин ничего… Даже очень. Клевый парень. Ей не терпелось рассказать о нем Робин.