Иррационариум. Толкование нереальности - [2]
Юрик задержался с бокалом, разглядывая физиономии собеседников.
Не понять: знакомы – не знакомы. А, ладно, главное – свои парни.
И он выпил.
– А как вас звать-величать? – шутливо спросил Юрик, отхлебнув пива и наливая вторую порцию. – Ну, кто из вас?
Те брать бокал не спешили.
– Ну, блин, какие вы одинаковые, – улыбнулся Юрик, – это ж если у меня резкость поплывет, это вас будет четверо. В натуре.
И он захохотал.
Те не смеялись, водку не пили, но были для Юрика свои, ближе некуда, чуть ли не его второе Я.
– Че, не пьете? Не употребляете, значит? Ну и правильно. Моя мамочка, жена в смысле, мне тоже не советует, – и Юрик в который уже раз подмигнул. – Значит, можно?
Близнецы кивнули, впрочем, без особого энтузиазма. Это вызвало в Хавчике взрыв воодушевления. На такой благоприятной волне он долил в бокал последнюю треть.
– Ну, мужики, вы классные мужики. Нет, вы, блин, не знаете, какие вы классные мужики. Вы меня слушайте, я вам говорю: вы – что надо! Я говорю!
Он энергично перелил в себя водку, запил это дело пивом, шваркнул бокалом об стол и угрожающе-серьезно рубанул:
– Значит, так. Допиваем – и ко мне. Мамочка закусь сообразит, у нее всего, что надо. Вы же мне как родные, мужики. Я для вас – всё! Последнее!
Они брели тихой безлюдной улицей, лишь изредка громыхали грузовики; по одну руку тянулся непрерывный бетонный забор, внезапно обрывавшийся железными воротами с небольшой табличкой «Швейное училище», затем пошли гаражи, железнодорожные пути с тупиками и высокой платформой – разгрузочной площадкой плодоовощной базы.
Улица уводила в какую-то степь, среди которой, связанные утоптанными дорожками, торчали пятиэтажки с тонкими молодыми деревцами у краснокирпичных фасадов.
– Мой вон тот, – сообщил Хавчик, сделав неопределенный жест.
Но ему-то было ясно, что близнецы прекрасно его поняли и уже оценили и дом, и его преимущества – гастроном и пункт приема стеклотары.
– Мужики, значит так. Я сейчас сбегаю на разведку. А вы тут постойте, – говорил Хавчик у гастронома, – если все путем, я в окно крикну. Ну, я пошел.
Юрик ввалился в квартиру и ринулся открывать все двери подряд.
– Рая! Мамочка, ты где?
– Ты что, псих, готовый? Скотина. Попил пивка? И такой на работу сунешься? Ну, вы видели – готовый!
– Да подожди, мать, какая работа! Я с такими пацанами пришел. Ты давай закусь на стол мечи, угостить надо, как надо. Ты упадешь – это такие ребята! Рая, надо посидеть. Раиса! Блин!
– Иди ты, знаешь куда, со своими друзьями! Пистон ходячий!
– Так, да? Ну, Раиса, ну ладно! Щас. Да что там! – сорвавшимся голосом выкрикнул Юрик и устремился к серванту, где лежали семейные деньги, сберкнижка, а в выдвижном ящике в шкатулке с вязанием – супругино золото: колечко, сережки и брошь, всё доставшееся ей по наследству.
– Ты это куда? Ты это зачем? – опешила супруга.
– Не время сейчас. Потом.
– Не пущу, – Раиса загородила дверь и приготовилась благим матом орать «караул!».
– Я те дам «не пущу», стерва!
Юрик с такой силой толкнул жену, что она отлетела в коридор и, ударившись о стенку, тихо ойкнула и, насмерть перепуганная, опустилась на пол.
Юрик выбежал из подъезда, радостно размахивая сумкой с добычей:
– Порядок, братва! Гуляем! Мамочка дала добро!
Через три дня в райотделе милиции царило дружное веселье. Смеялись все: сменившиеся с поста пэпээсники, дежурный по РОВД майор, катались от хохота опера.
Участковый, еле сдерживаясь, улыбался. Перед ним сидел помятый Юрик Хавченко, держа на коленях раздутый чемодан белого дермантина. Он требовал разобраться с близнецами-гипнотизерами, лишившими его семейной жизни. Повода для уголовного дела не обнаруживалось, для гражданского иска тем более, поскольку сам Юрик настаивал на чистой добровольности своих действий, без всякого на то понуждения или же просто предложения словом или жестом со стороны пресловутых близнецов.
Выходила такая история. Гражданин Хавченко в состоянии алкогольного опьянения вынес из дома совместно нажитые деньги и материальные ценности, оскорбив словом и действием жену, и спустил все это дочиста в компании с двумя неизвестными гражданами, с которыми познакомился в пивном баре. За что был изгнан из дому. В оправдание своих действий гражданин приводит объяснения мистического порядка. С его слов выходит, будто собутыльники, чье имя и приметы назвать затрудняется, кроме того, что близнецы, являлись гипнотизерами, чуть ли не колдунами, неизвестным способом отдавали ему роковые приказы мысленно.
Юрик горячился, чуть было не обложил представителей органов матом, однако рассказ его был подробный и на удивление связный. Но об одном он умолчал, не специально – сам даже не заметил, как умудрился забыть об этом.
Сегодня рано утром – где они были ночью после очередного ресторана, в аэропорту, на жд/вокзале? – итак, утром, в парке, у скамейки. Он сидел, они стояли над ним. И как-то жалко, как-то потерянно они выглядели. Почему оно так казалось?
– Вы чего это, мужики? – опешил Юрчик.
Ощущение счастья, бившееся в нем, куда-то улетучилось. Волшебная радуга растаяла, что-то оборвалось в душе, что-то праздничное исчезло.
– Кто мы? – тихо, в общем-то, без интонаций, но внятно спросили близнецы.
Первый роман из цикла «Архаровцы». Начальное десятилетие правления Екатерины Великой завершилось московскими бунтами. Дворцовая роскошь и расцвет наук ничуть не смягчали нравов простого народа. Не только бунтари, но и воровские шайки чувствовали себя в старой столице вольготно - до тех пор, пока императрица не поручила наведение порядка молодому офицеру Николаю Архарову…
Кто спас Ивана Жилина, когда он лежал в горячей ванне, одурманенный слегом? Был ли убит Лев Абалкин Рудольфом Сикорским? Что произошло с Максимом Каммерером в Островной Империи? Пришли ли людены на помощь человечеству, когда миру Полдня стала угрожать по-настоящему серьезная опасность? Сергей Лукьяненко, Ярослав Веров, Игорь Минаков в сборнике произведений, созданных по самому популярному Миру Аркадия и Бориса Стругацких!
Второй роман из цикла «Архаровцы». Николай Архаров и его молодцы должны в кратчайшие сроки отыскать в Москве банду карточных шулеров, открывших подпольное игральное заведение…
Третий роман из цикла «Архаровцы». На Москве неспокойно. Бродят слухи, что бунтовщик Емельян Пугачев, объявивший себя императором Петром III, со дня на день нагрянет в старую столицу. Часть аристократии и духовенства уже готова примкнуть к самозванцу. И, конечно, ситуацией пытаются воспользоваться московские воры во главе со знаменитым Ванькой Каином. Навести порядок способны только люди обер-полицмейстера Архарова…
Этот национальный герой вдохновил композитора Глинку на бессмертную оперу, Государственную Думу - на учреждение нового праздника, а известную писательницу - на НФ-рассказ.
После того как на престол взошла Екатерина II, любимый полк Петра III, состоящий из немцев-голштинцев, был расформирован, но несколько офицеров осталось в Санкт-Петербурге. Возник заговор – голштинцы собрались убить императрицу. Место для подготовки покушения выбрано с расчетом – поблизости от имения графа Орлова-Чесменского, по общему мнению обиженного на императрицу за свою отставку. Если что-то пойдет не так – виновным окажется он… Узнав, что замышляется неладное, московский обер-полицмейстер Архаров посылает своих испытанных агентов вести розыск…
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание. В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, по подписке не распространялся, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходил непериодически. В настоящее время выпускается ежемесячно, доступно получение по подписке. [Адаптировано для AlReader].
Эдгар Уоллес — один из популярнейших английских авторов детективного жанра, создавший за 34 года своей литературной деятельности 173 произведения, в том числе знаменитого «Кинг Конга». «Нет ничего увлекательнее романов Уоллеса!» — заявляла английская пресса 20-30-х годов.
«Дюссельдорфский убийца» — детективный роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Фрау Кун была очередной жертвой Дюссельдорфского убийцы: ее убили кинжалом поздним февральским вечером. Полиция и журналисты начали расследование, не подозревая, что убийцей является известный в городе человек. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник», «Пернатая змея», «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит» и других.
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.
Когда на Youtube появилось прощальное видео Алексея, в котором он объясняется в любви к своей жене на фоне атаки талибов на британскую миссию в Афганистане, никто даже не подозревал о том, что это обыкновенный фотограф, который в попытке не потерять работу принял предложение сделать репортаж о старателях, добывающих изумруд.
Герой этого рассказа возвращается в дом своего детства и находит своих братьев и сестру одичавшими и полубезумными. Почему они стали такими? Кто в этом виновен?
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.