Ирландское сердце - [188]

Я услышала какой-то грохот. Джозефина встала и озабоченно двинулась к двери.

– Все в порядке, Джозефина, – успокоила ее Мод и пояснила мне: – После прошлого их налета я поместила весь дорогой фарфор и серебро в банк. – Потом она повернулась к Изольде. – Прекрати курить. Пожалуйста. Я этого не выношу.

Но Изольда лишь улыбнулась ей в лицо и прикурила следующую сигарету.

Вошли офицер и четверо солдат. Офицер размахивал в воздухе памфлетом:

– Бунтарская литература!

Шарлотта Деспард подошла к нему и взяла у него листок.

– «Обращение к работающим женщинам Ирландии и Англии», – прочитала она. – Вы считаете это изменническим? – поинтересовалась она у офицера.

Я обратила внимание на то, как он отреагировал на ее аристократические речь и тон.

– Я лишь выполняю свой долг, – оправдывался он.

– Эта литература принадлежит мне, сэр, – спокойно заявила она.

– А вы кто?

– Шарлотта Деспард. Возможно, вы слыхали о моем брате, генерале сэре Джоне Френче.

– О да, мэм, нам известно о ваших родственных связях. И сэр Джон был бы нам благодарен за то, что мы уберегли вас от таких… – Он сделал паузу. – …От таких ваших друзей.

Он вынул из кармана маленькую записную книжку.

– Нора Келли? – спросил он, показывая на меня.

– Да, это я.

Я встала. У него было одутловатое лицо, а из-под фуражки беспорядочно торчали темные волосы.

– У британских солдат, за которыми я ухаживала во французском госпитале, манеры были получше ваших, – заметила я. – Они при дамах снимали шляпу!

Один из солдат насмешливо фыркнул. Офицер грозно повернулся в его сторону.

– Ступайте. Продолжать обыск.

Затем он посмотрел на меня:

– То была Мировая война, когда мы точно знали, кто наш враг. А тут… – он жестом обвел Мод, Барри и Джозефину, – террористы прячутся под разными личинами. Некоторые из них даже маскировались под американских благодетелей человечества средних лет.

– Тогда арестуйте меня, пожалуйста. Реклама будет великолепная. С заголовками во всех американских газетах, – перешла в атаку я.

В дверях появился солдат:

– В доме больше никого нет.

– Вы поаккуратнее со своими высказываниями, мисс Келли, – ответил офицер. – Предатель есть предатель, откуда бы он ни прибыл. И передайте это всем остальным членам вашего комитета!

После их ухода Барри отвела Изольду в постель. А я уселась с Мод и Шарлоттой, которую уже не воспринимала как миссис Деспард. Мы пили шерри и курили Изольдины сигареты.

– Какая наглость с их стороны! – возмутилась я. – Как они смеют?

– О, они смеют, еще как смеют. Собственно говоря, это как раз был еще очень цивилизованный обыск. Вот если бы сюда пришли «черно-коричневые»… – сказала Мод. – Британское правительство хочет показать американцам, насколько они здесь ограничены в своих действиях. Всего лишь выполняют свой долг. Правительство суверенного государства просто защищает себя от изменников и террористов.

– Он знает меня, Мод. Им известно мое имя.

– Конечно. И это самое неприятное во всем этом – чувство беспомощности, ощущение, что за тобой все время следят, что в любой момент на плечо твое может опуститься чья-то тяжелая рука, – ответила Мод.

– Как я уже говорила, они ненавидят вас, – подключилась Шарлотта. – Точно так же, как они ненавидели нас, суфражисток. Когда мы начинали, я никак не могла понять: мы ведь всего-навсего просим дать женщинам право участвовать в выборах. Всем женщинам – их собственным женам, матерям и сестрам, а не какому-то враждебному племени. Женщинам. А они давили нас лошадьми, избивали, бросали в тюрьмы.

Я сомневалась. Ненавидеть ее? Даже в своей ночной сорочке Шарлотта все равно выглядела рафинированной представительницей самого высшего общества с идеальными манерами, каковой она и родилась. В ней не было театральности Мод, но и она испытала на себе ненависть и оскорбления.

– Это потому, что мы не подчиняемся им, – размышляла я. – И женщины, и ирландцы. Мод, мне понятны отношения Изольды со Стюартом, потому что я сама жила с человеком, который едва не убил меня, когда я хотела от него уйти. Мужчины стремятся контролировать нас полностью. Если мы делаем, как они говорят, мы можем прожить замечательную жизнь. Но если нет…

– А Англия – это вроде как глумящийся муж Cathleen ni Houlihan[195]? – подхватила Мод. – Что-то в этом есть. Взаимоотношения между нашими странами такие глубинные, даже интимные.

– А вы знаете, сколько жен гибнет от рук своих мужей? – подала голос Шарлотта. – Или скольких регулярно избивают? Вы будете ошеломлены этими цифрами. – Тут она посмотрела на меня. – А может, и не будете.

– Да, меня уже ничем не удивить, – согласилась я.

Шарлотта отпила свой шерри.

– Я бы этого никогда не узнала, – продолжила она. – Я вышла за Макса Деспарда, когда мне было двадцать шесть. Приличный парень из того же слоя общества, что и моя семья.

– Шарлотта принадлежит к роду Френчей из Френчпарка, и это одна из самых старых семей в Ирландии, – пояснила мне Мод.

– Вот как? А я сказала бы, что, когда Френчи приехали туда, Келли были уже давно на месте, – заявила я.

Шарлотта вздохнула:

– Да, все это так. Все мы в конечном счете чужаки, вторгшиеся в чужую среду, но, по крайней мере, хотя бы некоторые из нас все-таки понимали это. Мой Макс, например. Он был ярым борцом за гомруль. И передавал Парнеллу кучу денег на это.