Ирландские саги - [40]
— Приготовь для нас колесницу, о Лойг! — воскликнул Кухулин.
Лойг запряг коней, и Кухулин помчался на колеснице. Он совершил на птиц такой налет со своим мечом, что их лапы и крылья попадали в воду>{116}. Кухулин, с помощью Лойга, захватил всех птиц и разделил их между женщинами. Каждая получила по две птицы, кроме одной лишь Этне Ингубы, которой ничего не досталось. Подошел Кухулин к своей возлюбленной.
— Ты сердишься на меня? — спросил он ее.
— Вовсе нет, — отвечала она, — я охотно уступила им этих птиц. Ведь ты знаешь, что нет среди них ни одной, которая бы не любила тебя и не принадлежала бы тебе хоть частью. Я же ни частицей не принадлежу никому другому: я вся твоя.
— Так не сердись же, — сказал Кухулин. — Когда снова появятся птицы на равнине Муртемне или на Бойне>{117}, ты получишь двух самых прекрасных из них.
Немного погодя, над озером появились две птицы, соединенные в пару цепочкой из красного золота. Они пели так сладко, что все слышавшие их впали в сон. Кухулин тотчас же устремился на них.
— Послушайся нас, не трогай этих птиц, — сказали ему Лойг и Этне. — В них скрывается тайная сила.
— Будет случай, — добавила Этне, — и ты достанешь мне других.
— Вы думаете, я не сдержу своего слова! — воскликнул Кухулин. — Не бывать этому. Вложи камень в пращу, о Лойг!
Лойг взял камень и вложил в пращу. Кухулин метнул его в птиц, но промахнулся.
— Горе мне! — воскликнул Кухулин.
Он взял другой камень, снова метнул его и опять промахнулся.
— Пришла напасть на меня! — воскликнул он. — С тех пор, как владею я оружием, никогда до этого дня не давал я промаха.
Он метнул в птиц свое копье. Оно пронзило крыло одной из них, и тотчас же обе они скрылись под водой.
Тогда Кухулин отошел в сторону. Он прислонился спиной к высокому плоскому камню>{118}. Тоска напала на него, и вскоре он погрузился в сон. И во сне явились ему две женщины, одна — в зеленом плаще, другая — в пурпурном, пять раз обернутом вокруг плеч. Та, что была в зеленом, подошла к нему, засмеялась и ударила его плетью. Затем подошла вторая, засмеялась тоже и ударила его таким же образом. И так длилось долго: они подходили к нему по-очереди и ударяли его, пока он не стал уже совсем близок к смерти; тогда они обе исчезли.
Улады, видя, что с Кухулином творится что-то неладное, хотели его разбудить.
— Не прикасайтесь к нему, — сказал Фергус. — У него сейчас видение.
Пробудился Кухулин от сна.
— Что с тобой было? — спросили его улады.
Но он в силах был сказать только одно:
— Отнесите меня в мой дом, на постель.
Его отнесли, как он сказал, и он пролежал в постели целый год, никому не вымолвив ни слова.
Ровно год спустя, в такой же день Самайн, Кухулин лежал у себя, а вокруг него сидело несколько уладов: по одну сторону его — Фергус, по другую — Конал Победоносный, у изголовья — Лугайд Кровавых Шрамов>{119}, а у ног его — Этне Ингуба. Внезапно вошел в дом некий муж и сел против ложа Кухулина.
— Для чего пришел ты сюда? — спросил его Конал Победоносный.
— Если б был здоров тот, что лежит здесь, — ответил пришелец, — он был бы защитой мне против всех уладов. Больной же и слабый, каков он ныне, он мне будет еще лучшим защитником. Я пришел, чтобы с ним поговорить, и потому никого не боюсь я.
— Если так, добро пожаловать! — отвечали улады. — Не бойся ничего.
Тогда поднялся пришелец и запел:
— Что ты за человек? — спросили его присутствующие.
— Я — Айнгус>{121}, сын Айда Абрайта, — отвечал он, и он тотчас же исчез, и никто не знал, откуда явился он и куда девался. Кухулин же поднялся с ложа своего и заговорил.
— Долго мы ждали, пока ты встанешь! — воскликнули улады. — Расскажи нам теперь, что было с тобой?
— В прошлый Самайн впал я в сон, — сказал Кухулин, и он рассказал им все, что привиделось ему.
— Что же мне теперь делать, о Конхобар, господин мой? — спросил он, окончив свой рассказ.
— Что тебе делать? — ответил тот. — Встань и пойди сейчас к тому самому камню, у которого предстало тебе видение.
Так и сделал Кухулин, и у камня этого явилась ему женщина в зеленом плаще.
— В добрый час, Кухулин, — сказала она ему.
— Для меня-то это не в добрый час, — отвечал он. — Что означало ваше посещение год тому назад?
— Мы приходили тогда вовсе не для того, чтоб причинить зло тебе, но чтобы просить тебя о дружбе и помощи. Вот и теперь меня послала к тебе Фанд, дочь Айда Абрата, чтобы переговорить с тобой. Мананнан, сын Лера>{122}, ее супруг, покинул ее, и ныне она устремила к тебе любовь свою. Я же — Либан, сестра ее. Лабрайд Быстрой-на-Меч-Руки, супруг мой, готов отдать тебе Фанд, если только ты согласен биться хоть один день вместе с ним против Сенаха Призрака, Эохайда Иула и Эогана Инбира
