Ирландские легенды и сказки - [2]

Для настоящего издания использованы три наиболее полных и любопытных собрания ирландских саг, легенд и сказок. Это прежде всего книга талантливого ирландского писателя-сказочника Шамаса Мак Мануса «Золотое зерно к земле тянет» (издание 1950 г., Нью-Йорк), затем сборник Айлин О’Фойлин «Ирландские саги и сказки» (издание 1954 г., Оксфорд Юниверсити Пресс) и, наконец, собрание известного ирландского поэта, лауреата Нобелевской премии Уильяма Батлера Йейтса «Ирландские народные легенды и сказки».

Уроженец Донеголских гор, — «самого бесплодного и самого прекрасного», по словам сказочника, уголка Ирландии, — Мак Манус сам собирал и записывал народные сказки; У..Б. Йейтс и О’Фойлин, кроме устных рассказов, пользовались также записями и других сказочников, собиравших легенды и сказки на ирландском, шотландском и прочих гэльских языках.

В этих трех книгах представлены самые разнообразные фольклорные жанры. Но, будь то древние саги, переданные в форме сказки или совсем современные причудливые бытовые истории, удивительна прежде всего их оригинальность. Мы никогда не встречали ничего похожего на поэтичную и прекрасную, как песнь, как музыка, легенду «Воскрешение Рафтери». По-новому для нас звучат и трогательные, усмешливые рассказы о Темном Патрике.

Совершенно оригинальны пророческие легенды о грядущем освобождении Ирландии: «Рори спасет Ирландию!», «Зачарованный Геройд Ярда», «Правая рука святого Ултена». Даже коротенькие притчи и веселые бытовые сказки в книге Мак Мануса отличаются самобытностью сюжетов и характеров. И совсем уж удивительны по смелости и затейливости фантастики, столь же смело и затейливо переплетенной с будничными картинами из крестьянского быта, легенды и фантастические истории Уильяма Батлера Йейтса.

Не только сюжеты нам кажутся новыми, непривычными в ирландском фольклоре. Мы встречаем у ирландцев и своеобразную манеру рассказывать свои истории и сказки, хитрую привычку заговаривать со слушателем с тем, чтобы будто невзначай передать ему свое отношение к излагаемым событиям. Делается это не навязчиво, а тонко, у мело. Иногда в мимоходом брошенных словах («…будь ему неладно!»), или в чуть преувеличенных хвалах, которые отдают насмешкой («Что и говорить, в старину господа действительно были господами, вы уж извините меня за такие слова»), или, наоборот, в принижении, когда вместо ожидаемой приподнятой речи слышится грубоватая, даже развязная («И каким же я был дураком, что не подумал о ней раньше», — говорит священник. «Набитым дураком" — соглашается ангел»).

Но чаще всего сказители используют прямое обращение к слушателям, с усмешкой, с недоговоркой, мол, только я так думаю, а вы как хотите. «…Уж будьте уверены, нет ничего хуже хороших людей, попавших в дурную компанию!» — откровенно оценивает положение своего героя рассказчик веселой сказки «Господин и слуга». А чтобы вы, не дай бог, не поверили всему, что он нагородил в истории про «Завороженный пудинг», он все время приговаривает: «…дальше я, пожалуй, рассказывать не стану, чтоб не соврать вам».

Все вышеприведенные примеры взяты из собрания У. Б. Йейтса. У Мак Мануса эта связь со слушателем выражена иначе. Почти все его истории начинаются с обращения к слушателю, и завершается каждая сказка оценкой всего рассказанного в фирме мудрого изречения: «В старину говорили…» Иногда это наблюдение, основанное на жизненном опыте, так сказать житейская мудрость («Молодость не знает, что такое старость, а старость забывает, что такое молодость»); иногда это шутка, но опять-таки не лишенная наблюдательности и глубокого смысла («Неловко начать ухаживать за вдовой, когда она еще не вернулась домой с похорон»)'; чаще всего это мудрый совет («Коли хочешь подарить штаны, не срезай пуговиц») или утверждение истины («Лучше глупая голова, чем вовсе без головы»)[2].

Такие изречения дают нам яркий пример никогда не устаревающей народной мудрости. А сказителю они помогают выразить свое отношение к тому, о чем он рассказывает. Одно дело — сюжет предлагаемой истории и совсем другое — как рассказчик к ней относится. Нельзя не заметить, что относится он к ней чаще всего иронически, он многое ставит под сомнение и ничему не верит на слово. Вероятно, от этого даже древние и фантастические сказки кажутся нам по мысли и тенденциозности современными, иногда почти злободневными.

Над кем же иронизируют ирландские сказители?

Обычно высмеиваются и осуждаются в ирландских народных сказках власть имущие — короли, лендлорды, священнослужители, но также и те, кто не знает своего дела, а в особенности дураки — неумные советники, недоучки ученые, ослепленные властью короли, королевы и принцессы, ну и одержимые жадностью и прочими слабостями простые смертные.

Так перед нами возникает галерея глупцов на все лады: зарвавшийся тиран — король О’Доннел, которого посадила на место его собственная жена, а была она всего-навсего дочерью бедного крестьянина (сказка «Умная жена»); надутый ученый из ученых знаменитый Фиоргал и столь же надутые королевские мудрецы и советники, которых прижимает к стене самый глупый человек во всем королевстве, правда с помощью опять-таки простого бедняка с Донеголских гор — Темного Патрика (сказка «Ученый Фиоргал»); одержимые жадностью лорд-мэр и хозяин трактира, которые затевают серьезный спор по поводу цены — за что, как бы вы думали? — за запахи от обедов! И никто во всей Ирландии не может решить этого щекотливого судебного дела, кроме.» скромного, тихого горца — Темного Патрика («Почтенный лорд-мэр и почтеннейший хозяин трактира»).