Ириска - [7]
Кто я?
Кто же? Ну кто?
Думай, Эллисон, думай.
– Я у вас прибиралась.
Сажусь на ступеньку,
надеваю кроссовки.
На полу под столиком – паутина.
Марла хватает зонт,
тычет им в мою сторону.
– Мне не нужна уборщица.
Больше не приходи!
Сама сумею навести порядок.
– Хорошо.
Она поднимает зонтик над головой,
задевает за вешалку,
и неожиданно
он раскрывается.
Я подхожу к ней.
– Заплатите, и я ухожу.
Протягиваю ладонь.
Марла фыркает от злости. Наверное, думает: «Вот нахалка!»
– Я что, калека?
Нет, черт побери!
Вполне могу сама подмести.
А кое-кому и метлой по спине
достанется,
если вздумает морочить мне
голову.
Не сомневайся.
Разве ты занималась уборкой?
– Вы должны мне двенадцать
фунтов.
Не знаю, зачем я все это затеяла…
Нет чтобы просто уйти,
а потом вернуться.
Она закусила губу.
– Ваша сумочка в гостиной, —
говорю ей холодно
и насмешливо.
«Уходи, – говорю я себе. —
Зачем тебе с ней препираться?»
– Деньги? И не надейся.
Марла серьезна.
Прохожу мимо нее
в гостиную,
беру ее сумку
возвращаюсь, вручаю Марле.
– Двенадцать фунтов.
У меня самой трясутся колени.
Она уже смотрит растерянно,
может быть, даже боится.
– Ты давно уже здесь?
– Два часа убирала. Шесть фунтов
за час.
Марла глядит в потолок,
швыряет в угол раскрытый зонтик.
– Не смей приходить сюда.
Чтобы я больше тебя здесь не видела!
Слышишь?
Еще раз заявишься – вызову полицию.
Да, полицию!
На столике дисковый телефон.
Черный, в пыли.
Я пожимаю плечами.
Она протягивает мне десятку и две монеты.
– До свиданья, – прощаюсь.
Дождь
Плащ бы сейчас пригодился.
Мелкая морось быстро переходит в дождь.
Что называется – как из ведра.
Хляби небесные.
С моря дует холодный ветер.
Щека болит.
Я влезаю между двумя
покосившимися пляжными домиками,
чтоб не промокнуть,
и поднимаю глаза,
только когда передо мной появляются
чьи-то ноги в резиновых сапогах.
Девушка в дождевике глядит на меня недовольно; рядом с ней лабрадор.
Шкура как бархат. Виляет хвостом,
отряхивается.
С капюшона девушки капает вода.
– Ты поранилась?
Что у тебя с лицом?
– Ничего. Просто попала под дождь.
Пляжный домик № 13
Из пляжного домика не видно города —
окна выходят на море.
Атлантический океан
до самой Америки – плыви,
если хватит духу.
Деревянные стены пахнут мятой и плесенью.
– Я бы хотела здесь жить, – говорю задумчиво девушке,
а она вытирает собаку кухонным полотенцем.
Девушка смеется,
рассказывает про своего брата:
он как-то приехал сюда
на неделю,
еще когда учился в школе.
Чуть с ума не сошел – ему до смерти надоели барабаны!
– Кто играет на барабанах?
– Я, – небрежно отвечает она,
как будто это самое обычное занятие.
Ее зовут Люси;
она говорит так уверенно, словно
все в мире должны обожать ее барабаны.
Опускаю глаза.
Делаю вид, что разглядываю
половицы, лапы собаки,
коврик с рисунком медузы.
Она указывает на крышу – капли уже не стучат.
– Дождь перестал.
Наверное, хочет сказать мне:
«Можешь идти».
И я ухожу.
Друзья
Папе не нравилось, когда я проводила время с друзьями.
Он говорил:
– Ты думаешь, деньги даются легко? Нет!
Бездельничать может каждый.
Я же плачу за то, что ты учишься плавать,
так заслужи.
Для начала вымой посуду.
Он говорил:
– Сдашь экзамены —
устраивайся работать по выходным.
Я хороший отец. Ведь я же тебя кормлю?
Он говорил:
– Погулять? Нет, уже поздно.
Знаю я эти ваши прогулки!
Вроде бы можно было пригласить друзей в дом,
и в то же время
нельзя.
Софи и Джеки не держали бы язык за зубами,
если бы что-то показалось им странным.
Джеки вообще паникерша, а Софи – болтушка.
Мне не хотелось, чтоб они знали, какой он на самом деле —
грубый, вечно сердитый,
и как обращается с Келли-Энн.
– Что же ты не пришла к Мартину? – недоумевала Джеки.
– Ты ему точно нравишься, он все время тебя приглашает.
Его брат купил себе новый мотоцикл.
Сказал – даст покататься.
Только нужна подходящая обувь.
Там выхлопная труба… Ноги печет.
– Элли, кажется, задирает нос, – сказала Софи.
– А может быть, у тебя уже кто-то есть?
Кто? Случайно, не папа Джеки?
– Заткнись, – сказала ей Джеки.
Толкнула Софи,
и они засмеялись.
Папа Джеки встречался
с двадцатилетней.
Мы так шутили – будто она еще школьница,
а он педофил.
Джеки не обижалась.
– Я хотела пойти, – говорю им.
– Отец не пустил.
– Так приходи в субботу, – сказала Джеки.
– Сходим в кино.
Пройдем без билета.
Вряд ли там что-то хорошее, нечего зря тратить деньги.
Джеки продержалась дольше, чем Софи.
С Джеки
всегда
было проще.
– Не могу.
Я не знала, как объяснить,
почему не могу проводить с ними время?
Боялась, что папа скажет:
«Бездельница».
Или еще что похуже.
Скажет или сделает.
Она ждала меня?
Марла сидит за столом на кухне,
разгадывает кроссворд,
пишет, зачеркивает.
Стучу по косяку, чтобы она не испугалась.
– Я вернулась, – говорю
как можно небрежнее,
в надежде – она помнит Ириску,
а не уборщицу-самозванку.
Мне нужно остаться на ночь.
– О. – Она совершенно спокойна. Бормочет:
– Шесть по горизонтали.
Место жительства: три буквы.
Я тереблю рукав, натягиваю на ладошку.
Шепотом подсказываю ей:
– Дом…
Марла считает клеточки.
– А, ты дома.
Дом. Точно. Подходит!
Кроссворды
Папа всегда говорил загадками.
Намеки, подсказки,
пересечение слов
в
е
г о р и з о н т а л ь н о,
т
и
к
а
л
ь
н
о,
зачем все так усложнять?
Я умею разгадывать кроссворды.
Но никогда не могла понять своего отца.
Когда уровень кислорода упал, государственная лотерея выбирает нескольких счастливчиков, которые будут жить внутри купола. Все остальные будут медленно задыхаться. Несколько лет спустя, жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть. Шестнадцатилетняя Алина является частью тайного сопротивления, вынуждена бежать из купола.
Когда уровень кислорода упал, государство с помощью лотереи выбрало немногочисленных счастливчиков, которые будут жить под куполом, когда все остальные станут медленно задыхаться.Несколько лет спустя жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть.Шестнадцатилетняя Алина — участница тайного сопротивления и вынуждена бежать из купола.
Типпи и Грейс не нравится, когда на них пялятся, что неудивительно, ведь они сиамские близнецы. Им хочется жить как обычные подростки – ходить в кино, влюбляться, находить новых друзей. Но это трудно, когда люди вокруг тыкают в тебя пальцами и обзывают. Девочкам приходится тяжело, однако они храбро сражаются со всеми бедами. И однажды судьба вознаграждает (или наказывает?) их возможностью разделиться, а они ухватываются за этот шанс, ухватываются изо всех сил. Вот только получить желаемое не так просто, и Типпи и Грейс еще придется столкнуться с последствиями своего решения обрести личную свободу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.