Ириска и Звезда Забвения - [25]

Хиша знал, что должен сделать для её спасения всё что можно, и делал.

Им повезло – опустевшая кибитка задержала ночных тварей. Не успевшие сообразить, что добыча ускользнула, мыши и гады принялись терзать маленькую тележку, рвать парусину, а порвав – зарылись в сено, думая, что фея прячется в нём. На несколько секунд кибитка скрылась под бесчисленными телами полночных тварей, а затем чёрная туча с негодующим писком взмыла в небо, мыши осмотрелись, заметили убегающего Страуса и ринулись следом.

– Догоняют! – прокричала Ириска, поняв, что светящиеся позади точки – это не вдруг появившиеся звёзды, а пылающие глаза врагов.

– Колдуй! – задыхаясь, попросил Страус.

– Я не могу!

– Постарайся!

– Не могу!

– Вспомни, фея! Вспомни!!

Огромная стая, которую Ириска представляла скопищем горящих глаз, приближалась с каждой секундой, с каждым взмахом крыла. Туча, которая была чернее ночной тьмы, охватывала беглецов со всех сторон и сверху, туча плавно превращалась в гигантский колпак, который должен был вот-вот «упасть» на улепётывающего Страуса, и тогда острые зубы крылатых подопечных Бетти вонзятся уже не в дерево кибитки, а в Ириску и Дикого.

Туча изготовилась к атаке.

– Колдуй! – вновь закричал Хиша. Не верил, что у девочки получится, но закричал. От отчаяния, в надежде на чудо. – Колдуй!

Ириска закрыла глаза.

И чудо случилось.

В тот самый миг, когда туча окончательно превратилась в «колпак», а «колпак» стал падать вниз.

Когда казалось, что всё потеряно.

Когда Дикий Страус рухнул на землю и закрыл Ириску своим телом, потому что это было последнее, что он мог сделать для её спасения…

Когда он закрыл глаза, потому что даже отчаянная смелость имеет предел…

Когда он почти признал поражение…

В этот самый миг вспыхнули огромные, ослепительно-яркие прожектора, и кто-то громогласно рявкнул:

– Прочь!

И «колпак», который сформировала туча безжалостных крылатых тварей, рассыпался на тысячи малюсеньких, пищащих от страха тел – ночные гады не терпели яркого света.

– Куда? Куда?! – завопила подскакавшая Бетти. – Вернитесь!

А вот Ядош кричать не стал. Потому что ухитрился расслышать гудение моторов сквозь оглушающий писк перепуганной тучи, поднял глаза к небу и разглядел удивительную крылатую машину: громыхающую, чадящую, блестящую, постукивающую, но главное – летающую.

И медленно опускающуюся туда, где Хиша прятал под собой Ириску.

– Вы меня слышите? – поинтересовался громогласный голос.

Страус поднял голову и прищурился. А больше ничего делать не требовалось, поскольку один из прожекторов механического чуда осветил беглецов, пилот их увидел и понял, что услышан.

– Сейчас я открою люк, а вы прыгайте внутрь.

– Кто ты? – закричал в ответ Дикий.

– Меня зовут Петрович, – громыхнуло в ответ. – Но лучше вам поторопиться!

И Хиша понял, что выбрал неудачное время для церемонии знакомства по всем правилам.

– Убейте их! – завопила Ушастая, сообразив, что пилот удивительной машины вот-вот уведёт у неё из-под носа Непревзойдённую. – Убейте всех! Вперёд!

И крик подействовал. Летучие мыши, крылоцапы, рвущие вопилки – все ночные гады боялись яркого света и даже в цирке выступали в полумраке, но приказ Бетти заставил их вновь собраться в тучу. И в тот самый миг, когда машина зависла над землёй, а Дикий кинулся к открывшемуся люку, тысячи тварей стали пикировать на них.

– Скорее! – велел пилот.

– Уже! – Страус толкнул девочку внутрь и запрыгнул сам.

Машина взмыла вверх и чуть в сторону – их спаситель пытался уйти от столкновения с тучей, но не удалось: как только Хиша задраил за собой люк, машина содрогнулась от мощного удара в борт и резко пошла в сторону.

– Я боюсь! – закричала Ириска.

– Всё будет хорошо! – Страуса швырнуло на стену, вдобавок на него свалился какой-то ящик, а в клюв прилетел гаечный ключ, но Дикий держался молодцом.

– А-ха-ха! – залилась противным хохотом Ушастая, увидев, что летающая машина завертелась вокруг оси и перестала набирать высоту. – Бейте ещё!

– Скорее! – поддакнул Ядош. – Скорее!!

Но чёрная туча не успела.

Ночные гады действовали правильно: сбив врага с курса, они резко взлетели, намереваясь ударить ещё раз и прижать к земле, но недооценили мастерство пилота, который сумел выровнять закрутившуюся машину, а после стремительно бросил её в небо, заставив двигатели взреветь от натуги.

Беглецы умчались, а не успевшие затормозить гады врезались в землю, сталкиваясь, давя друг друга и оглашая окрестности злобным писком.

Глава IX в которой чёрный маг Захариус Удомо отправляется в Верхнюю Плесень для встречи с королевой Гнил

Тень всегда следует за светом. Грусть за улыбкой. Грязь – за весёлым дождём. И самый яркий день обязательно сменится вечерней тьмой, шорохи которой вызывают смутную тревогу.

Так было, есть и будет.

Вселенная подчиняется «закону зебры», согласно которому тёмные полосы обязательно чередуются со светлыми, и даже у дивной Прелести существовала тень – мрачное подобие великолепного мира, сотканное из страхов и обид, капризов и недовольства, из плохих снов, скуки, лжи и унылой повседневности.

Рядом с замечательной Прелестью существовала пропитанная яростным злом Плесень, переполненная опасностями и постоянно грозящая неприятностями. Край вечных сумерок и подлых замыслов.