Ипостась - [3]
— Приму за честь. Некогда не слышал столь честных откровений и неловко не раскрыться самому не то что солгать, впрочем для этого нет смысла. Для меня отрицанье заключено в стремлении жить дальше не взирать и не верить в конец. Нет я знаю что он наступит но в глубокой старости и нет исключений. Возможно самодовольно и наивно но жить так легче. Моя болезнь излечима, пара операций весьма серьезных и здравствуйте светлые дни. Но, всегда есть в жизни но, терпеть не могу. Проблема в том что сии операции для меня не возможны, нет сделать можно, но, результата не жди, я в это не верю, чудесного шанса нет, а вот закон есть, может подлости может логики, но, помощь возможна. Скорее мое отрицанье в этом и заключается. Я не верю в исключительность, возможной, помощи. (выделяя каждое слово как отдельное утвержденье, он говорил дальше) Да я не желал бы грустных взглядов или их полного безразличья, да черт с ним, понимания, было бы достаточно присутствия, то что они рядом уже многое объясняет. И все же я отрицаю жизнь продолжиться независимо от любого сделанного мною выбором. Впрочем, для меня уже все решено.;
— Позвольте полюбопытствовать, что за выбор? (заинтересовался ожидающий);
— Есть кое кто, кто мне весьма дорог и ему нужна помощь, это ставит меня перед не легким выбором, две жизни одна из которых собственная. Мое положение и не только здоровье заставило сильно колебаться и я полагаю до сего момента я бы выбрал себя. Но в жизни есть но. Пусть будет что должно, если леченье не может помочь, то по закону подлости я выживу. Все так же надеюсь, и отрицаю конец. А теперь из чистого любопытства я задам вопрос на который вскоре и сам дам ответ. Как вы представляете свой последний день? (вопрос в пустоту) Что видите в нем?; Ответил человек со стула:
— До сего момента я представлял себе семейную картину, я лежал бы у себя дома в своей постели, у ней находились бы моя жена сын и друзья. Я бы сказал им, на последок как их люблю и что они для меня значат. Но, вот сейчас мои взгляды кардинально изменились, и это хорошо, я так думаю. Раньше я на многое закрывал глаза не задумываясь об иных сторонах возможных событий, проще говоря не думал о тех мелких последствиях что появятся после меня. И сейчас я хотел бы такого же присутствия, как вы выразились пониманья со стороны любящих меня людей но главное знающих что не о чем жалеть и к сожалению я в этом быть уверен не могу. На данный момент самое ужасное биться в раздумьях быть ответственным за будущие близких. Не хочу видеть их лица, по этому пожалуй опишу все в завещании, так проще и лучше для меня и них. (незаметно вздохнув спокойно и с чувством завершенья поправил плечи переведя взгляд на собеседников для внемления грядущих рассказов.); Ответил мужчина с кресла:
— Я свой последний день спланировал в своем доме лежа на террасе, я всегда любил открывающийся с нее вид. Я лежал бы там и переводил внимание с города на свою дочь, я знаю ей бы было тяжело но никого другого ближе нет да и видеть никого не хочу. Не знаю что бы она сказала, ту же банальщину но на сколько теплую душе. Сейчас я счастлив что дочь не станет говорить лишнего поскольку знает меня лучше чем я сам. Я ушел бы будучи уверенным что поступил правильно и, даже не знаю, все хорошо.(последние слова стали утвердительными. Не меняя позы чувствуя спокойствие внутри перевел глаза на последнего.);
— Я совершенно четко вижу эту картину, поскольку уверен в ее неоспоримости. К тому моменту я буду в больнице, в моей палате будет выключен свет, в ней буду лишь я и мой единственный по настоящему верный друг, а точней подруга. Она будет держать меня за руку зная что важно, и смотреть в окно на раскрывающийся пейзаж, я вместе с ней. Но когда почувствую что время уходит, обернусь и встречусь с ее глазами, беспристрастными, доброжелательными, знающими и главное что они сулят это пониманье и донесенье «мы свободны». Я буду умирать счастлив, и жалея лишь о том что не смогу более увидеть солнечный свет. (не вздыхая не движась он повернул голову к стене уперев неотрывный взгляд от белой поверхности, снова и снова перелистывая в мыслях те или иные воспоминанья, главное воображенье оставив для его реального свершения. Своим образом он показал о исчерпании каких либо слов в дальнейшем, впрочем как и каждый в комнате.)
Все может свершится неожиданно, не мне об этом говорить, но то как мы отреагируем или что совершим, примем, зависит только от нас не глядя и не воспринимая чье либо влиянье, мненье, попытки убеждений, как говорится «Все мое останется со мной» и это не материальная ценность. Все однажды свершится, все.
«Люди что пытаются казаться лучше, чем есть на самом деле, неизменно врут самим себе. Ошибки в оценке окружающих, от неспособности понять мотивы собственных поступков, осознания той цены, готовности перейти грань в любой момент для достижения необходимой цели. Можно знать, невозможно быть уверенным. Знание, от понимания сотни вариантов развития сюжета. Уверенность, от предположенья, но неприятия этих возможностей. Усталость, не воспринимает происходящее, стремясь покинуть (уйти).».
Ни жанр, ни мотив, естественно совсем не новы. Индивидуален лишь тот мир, его герои, проблемы, испытания, протеречивые чувства и мрачный сарказм, что сопутствуют персонажам на всем их пути.Герои умны и отважны, мир жесток и занятен, судьба - злодейка. Что здесь особенного? Всего лишь новая история и метод подачи инфы."... - У меня есть вполне уважительные на все причины, господин директор. И ни вам меня отчитывать. Ослепили значит своими глазами юную адептку, что та имя ваше забыла, даже после того как узнала кто вы есть.
…Ведь отныне знаю, за любой маской или выражением истинных чувств, порою кроется что-то иное, что-то, что определяет личные мотивы, желанья, принципы, страсть. Мой мир обрушился вновь. И вновь я обязан учится выжить в новом.
Да, иногда судьбе приходится бросать тебя мордой буквально в дерьмо а кого то и в отходы, ради принятия верного выбора или повода для смены принципов, и только из-за собственного упрямства, ведь легкие пути ты пропустил мимо.
В сборник известного чешского прозаика Йозефа Кадлеца вошли три повести. «Возвращение из Будапешта» затрагивает острейший вопрос об активной нравственной позиции человека в обществе. Служебные перипетии инженера Бендла, потребовавшие от него выдержки и смелости, составляют основной конфликт произведения. «Виола» — поэтичная повесть-баллада о любви, на долю главных ее героев выпали тяжелые испытания в годы фашистской оккупации Чехословакии. «Баллада о мрачном боксере» по-своему продолжает тему «Виолы», рассказывая о жизни Праги во времена протектората «Чехия и Моравия», о росте сопротивления фашизму.
Петербургский и сибирский писатель Василий Иванович Аксенов, лауреат Премии Андрея Белого, в новом романе, вслед за такими своими книгами как «Время ноль», «Весна в Ялани», «Солноворот» и др., продолжает исследование русского Севера. «Была бы дочь Анастасия» – это моление длиной в год, на протяжении которого герой вместе с автором напряженно вглядывается в природу Сибири, в смену времен года и в движения собственной души.
В книгу вошли произведения писателей, наиболее активно работавших в 70-е годы в жанре рассказа. Тематический диапазон сборника очень широк: воспоминания об эпизодах партизанской борьбы, солдатские будни и подвиги в мирное время, социальный и нравственный облик рабочего человека в социалистическом обществе, духовная жизнь нашего молодого современника, поиски творческой интеллигенции, отношение к природе и народной культуре. Почти все рассказы публикуются на русском языке впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Все, что требуется Антону для счастья, — это покой… Но как его обрести, если рядом с тобой все люди превращаются в безумцев?! Если одно твое присутствие достает из недр их душ самое сокровенное, тайное, запретное, то, что затмевает разум, рождая маниакальное желание удовлетворить единственную, хорошо припрятанную, но такую сладкую и невыносимую слабость?! Разве что понять причину подобного… Но только вот ее поиски совершенно несовместимы с покоем…
Впервые на русском — международный бестселлер, переведенный на двадцать языков и разошедшийся по миру тиражом свыше полумиллиона экземпляров. По праву заслуживший звание «современной классики», этот роман, действие которого растянулось на целое столетие, рассказывает о жизни датского портового городка Марсталь. Войны и кораблекрушения, аферы и заговоры, пророческие сны и чудесные избавления — что бы ни происходило, море как магнит продолжает манить марстальцев поколение за поколением. А начинается эта история с Лауриса Мэдсена, который «побывал на Небесах, но вернулся на землю благодаря своим сапогам»; с Лауриса Мэдсена, который «еще до путешествия к райским вратам прославился тем, что единолично начал войну»…