Иосиф Бродский после России - [19]
…обезболивала игла / содержимое туч. Ср. сходный образ в стихотворении «В окрестностях Александрии» и комментарий к стихотворению «Письма династии Минь».
Воздух, в сущности, есть <…> гегелевская мечта. Воздух может быть сравнен с целым рядом вещей и понятий, вбирая их в себя так, что они оказываются его составляющими: как целое воздух реален, в противоположность всему, что входит в него в качестве частей, — таким образом, он является идеальным «целым», как оно описывается в философии Гегеля.
…музыку на кости… В шестидесятые годы «музыкой на кости» называли нелегальные грамзаписи (в основном современной легкой музыки), сделанные кустарным способом на рентгеновской пленке, иногда использованной.
…зола Геркуланума… Геркуланум, римский город, находившийся близ современного Неаполя, был частично разрушен и засыпан вулканическим пеплом при извержении Везувия в 79 г. н. э.
Цифры не умира… См. комментарий к стихотворению «Ты не скажешь комару…».
…город, чья красота <…> как Нарцисс у ручья. Для Бродского из мифа о Нарциссе (см. примечание к стихотворению «Einem Alten Arkhitekten in Rom») самым важным оказывается его неспособность оторваться от созерцания своего отражения. Мотив Петербурга как Нарцисса возникает в его стихах регулярно.
…в столбике будет падать ртуть… Несколько раз встречающийся у Бродского образ падающей в термометре ртути безусловно связан со строчкой из стихотворения У. X. Одена «Памяти У. Б. Йейтса», которую Бродский цитирует в своем эссе «Поклониться тени»: «The mercury sank in the mouth of the dying day» («Ртуть опустилась во рту умирающего дня») (СС2. Т. 5. С. 259).
См. также анализ стихотворения: Smith G. S. «Polden' v komnate» // Brodsky's Poetics and Aesthetics / Ed. by L. Loseff and V. Polukhina. NY, 1990; Kononen M. «Four Ways Of Writing The City»… P. 251–276.
«Помнишь свалку вещей на железном стуле…» Т. 3. С. 180.
Впервые: Континент. 1978. № 18.
Эпиграф — из «Трех стихотворений» А. Ахматовой (стихотворение «Пора забыть верблюжий этот гам…» (1944–1950).
«во саду ли, / в огороде» — народная песня.
…когда торжество крестьянина под вопросом… Обыгрываются строки Пушкина из пятой главы «Евгения Онегина»: «Зима!.. Крестьянин торжествуя / На дровнях обновляет путь».
…сказуемое, ведомое подлежащим, /уходит в прошедшее время, жертвуя настоящим, /от грамматики новой на сердце пряча / окончания шепота, крика, плача. Поэт, находясь вдали от родины, прячет от «новой грамматики» (английского языка и, шире, вообще окружающей действительности — если мир устроен как язык, что постоянно прослеживается в поэзии и прозе Бродского, значит, у него тоже есть грамматика) окончания шепота, крика, плача, сохраняя память о прошедшем. Противопоставление английского «аналитического» языка, в котором мало окончаний, и русского «синтетического», с большим количеством падежных форм и личных окончаний, становится основанием для метафоры.
Строфы («Наподобье стакана…») Т. 3. С. 181–187.
Впервые: Континент. 1978. № 18.
…оставляют в покое / только рыбу в воде… Здесь обыгрываются две поговорки — «молчать как рыба» и «чувствовать себя как рыба в воде». В «другом полушарии», в СССР, чувствуют себя спокойно лишь те, кто молчит.
…чтобы кончить цикладской/вещью без черт лица… Для Кикладского (в транскрипции Бродского — цикладского) искусства (искусства древних жителей Кикладских островов Эгейского моря, тысячелетие до н. э.) характерны т. н. «кикладские идолы» — мраморные изваяния, достигающие человеческого роста, и имеющие предельно обобщенную форму, с яйцеобразной головой, на которой лишь небольшими выступами обозначены нос или уши (см. подробнее: Полевой В. Искусство Греции. В 3 т. М.: Искусство, 1970. Т. 1. С. 22).
…подчиняешься Парке, / обожающей прясть… См. прим. к стихотворению «Пятая годовщина»
эльзевир — название старинного, очень изящного шрифта, ведущего свое начало от семьи Эльзевиров, нидерландских издателей и типографов XVI–XVII вв.
С той дурной карусели, что воспел Гесиод… Гесиод (VIII–VII вв. до н. э.) — первый известный по имени древнегреческий поэт. Имеется в виду его дидактическая поэма «Труды и дни», в которой показан крестьянский труд в разные времена года, т. е. циклически повторяющаяся последовательность действий, которая здесь метафорически названа «дурной каруселью»
как жрецы Элевсина — Элевсин — в древней Греции город в 22 км от Афин, со знаменитым святилищем мистериального культа, где проходили мистерии Деметры и Посейдона.
Это хуже, чем грохот / и знаменитый всхлип… Отсылка к любимой Бродским цитате из поэмы Т. С. Элиота «The Hollow Меn» («Полые люди»): «This is the way the world ends / Not with a bang but a whimper» («Так и кончится мир / Не взрывом, а всхлипом»).
Шведская музыка («Когда снег заметает море и скрип сосны…») Т. 3. С. 188.
Впервые: Континент. 1978. № 18. Автоперевод под названием «North ВаШс» вошел в TU.
К. X. — Карола Ханссон, шведская славистка и писательница, организовавшая приезд Бродского в Стокгольм осенью 1977 г.
Мамелюки (мамлюки) — арабские войны-рабы, в 1250 г. свергли египетские власти и основали династию мамлюкских султанов, правивших до 1517 г.
Бродский и Ахматова — знаковые имена в истории русской поэзии. В нобелевской лекции Бродский назвал Ахматову одним из «источников света», которому он обязан своей поэтической судьбой. Встречи с Ахматовой и ее стихами связывали Бродского с поэтической традицией Серебряного века. Автор рассматривает в своей книге эпизоды жизни и творчества двух поэтов, показывая глубинную взаимосвязь между двумя поэтическими системами. Жизненные события причудливо преломляются сквозь призму поэтических строк, становясь фактами уже не просто биографии, а литературной биографии — и некоторые особенности ахматовского поэтического языка хорошо слышны в стихах Бродского.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.