Иосиф Бродский после России - [14]
«Я родился и вырос в балтийских болотах, подле…» Т. 3. С. 131.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
Интересно, что упоминая местность Бродский как бы исключает из нее Петербург, восстанавливая таким образом первоначальный миф «петербургского текста» о пустынном месте, зафиксированный в «Медном всаднике» Пушкина: «На берегу пустынных волн». Похожее описание берега Финского залива Бродский создает в стихотворении «Песчаные холмы, поросшие сосной…».
«Что касается звезд, то они всегда…» Т. 3. С. 132.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
Как сказал, половину лица в тени/пряча, пилот одного снаряда… Возможно имеется в виду американский астронавт Нейл Армстронг (род. 1930) — первый человек, ступивший на поверхность Луны 20 июля 1969 г.
«В городке, из которого смерть расползалась по школьной карте…» Т. 3. С. 133.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
Комментарий Бродского: «Точно могу сказать — 73-й год. Поездка в Германию, в Мюнхен, потому что еще когда жил в отечестве, меня в мое отсутствие выбрали в Баварскую академию des Schoene Kunst [изящных искусств — нем.]. Членом Баварской академии был в свое время Шикльгрубер [настоящая фамилия Адольфа Гитлера]. Вообще у меня отношение к Германии довольно однозначное, окрашенное войной в сильной степени. Но вот я там оказался, и имел место роман с девицей, которую я знал еще с Вены. Все это примерно и описано — в частности, венский стул» (ПМ).
«Около океана, при свете свечи; вокруг…» Т. 3. С. 134.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
Шива. Один из верховных богов в индуистской мифологии, часто изображается с четырьмя или шестью руками.
«Ты забыла деревню, затерянную в болотах…» Т. 3. С. 135.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
Пестерев. Константин Борисович Пестерев, в доме которого Бродский снимал комнату, находясь в ссылке в д. Норенской.
Пустое место… См. подробно о мотиве пустоты и пустого места у Бродского в: Лотман Ю. М., Лотман М. Ю. Между вещью и пустотой: (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского «Урания») // Лотман Ю. М. Избранные статьи. В 3 т. Таллин, 1993. Т. 3. С. 294–307.
«Тихотворение мое, мое немое…» Т. 3. С. 136.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
М. Крепс отмечает: «Слово "тихотворение" — счастливая находка поэта, переэтимологизация от "тихо" и "творить", подразумевающая как сотворенное в тишине, так и тихое (негромкое) творение, что очень подходит для любого "тихотворения" этого цикла, отличающегося приглушенностью словесной инструментовки» (Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского. Ann Arbor: Ardis, 1984. С. 252–253). В первой строчке содержится также игра слов, позволяющая услышать здесь и «е-немое» (e-muet) и одновременное признание и отрицание авторства («моё — не моё»), соотносящееся с неоднократными высказываниями Бродского о том, что поэт пишет под диктовку языка.
…куда пожалуемся на ярмо и /кому поведаем, как жизнь проводим… Бродский здесь цитирует популярный духовный стих «Плач Иосифа Прекрасного»: «Кому повем печаль мою, / Кого призову к рыданию» (см., об этом: Безносое Э. О смысле некоторых реминисценций в стихотворениях Иосифа Бродского… С. 188).
«Темно-синее утро в заиндевевшей раме…» Т. 3. С. 137.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
…насчет параллельных линий / все оказалось правдой — входящая в элементарную школьную программу теорема Евклида о том, что параллельные линии не пересекаются, подтвердилась применительно к судьбе поэта, оказавшегося отделенным от мира, в котором жил и в котором продолжали жить его родители. Отделенным без надежды на встречу. «Геометрический» образ, связанный с теоремой Евклида о параллельных линиях (и ее преодолении в геометрии Лобачевского — см. комментарий к «Кел-ломяки») неоднократно появляется в поэзии Бродского.
«С точки зрения воздуха, край земли…» Т. 3. С. 139.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
С точки зрения воздуха… Здесь Бродский прибегает к одному из своих излюбленных приемов, введению точки зрения «с высоты». Можно выделить целый комплекс текстов, в которых этот прием особенно значим. См. «Осенний крик ястреба».
совпадает… с ощущением каблука… Отсылка к стихотворению «Север крошит металл но щадит стекло…»: «То ли по льду каблук скользит, то ли сама земля / закругляется под каблуком». Ср. также стихотворение «Потому что каблук оставляет следы — зима».
…сумма мелких слагаемых при перемене мест… Обыгрывается школьное арифметическое правило «при перемене мест слагаемых сумма не изменяется», в котором «перемена мест» становится понятием географическим.
…крича /жимолостью, не разжимая уст. Возможно отсылает к стихотворению О. Мандельштама «Я молю, как жалости и милости…» (1937), где также появляются образы жимолости («Я молю, как жалости и милости, Франция, твоей земли и жимолости…») и воздуха («В легком декабре твой воздух стриженый…») — ср. сходство значений глаголов стричь и скашивать. Также перекликается с образом жимолости в стихотворении Цветаевой «Оставленного зала тронного…» (1923): «Чувств обезумевшая жимолость, / Уст обеспамятевший зов».
«Заморозки на почве и облысенье леса…» Т. 3. С. 139.
Впервые: Континент. 1976. № 10.
заморозки на почве… Ср. «промерзлый» дол в указанном ниже стихотворении А. С. Пушкина.
Бродский и Ахматова — знаковые имена в истории русской поэзии. В нобелевской лекции Бродский назвал Ахматову одним из «источников света», которому он обязан своей поэтической судьбой. Встречи с Ахматовой и ее стихами связывали Бродского с поэтической традицией Серебряного века. Автор рассматривает в своей книге эпизоды жизни и творчества двух поэтов, показывая глубинную взаимосвязь между двумя поэтическими системами. Жизненные события причудливо преломляются сквозь призму поэтических строк, становясь фактами уже не просто биографии, а литературной биографии — и некоторые особенности ахматовского поэтического языка хорошо слышны в стихах Бродского.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.