Иосиф - [10]
Она когда захохотала, я тут же Гришку с быком вспомнил, как он хохотал. Ужас! Точь-в-точь!
– Спасся?
– Ну, видишь, сижу перед тобой! – посмеялся отец. – И вот слухай ты про Гришку. С ним такие чудеса стали происходить – уму непостижимо! Ну, бык точно в Каменском яру был! Это от нашего хутора далеко. Но не бык главное. Хотя, как он, Гришка, мог узнать, что бык туда забрёл?! Дальше. У нас была дальняя родственница тетя Клавдя. Я даже не помню, кем она и как приходилась, знаю, что родственница. А муж у ней… кажется, его звали Николаем. Оставим – Николай, ага! Муж Николай в германскую погиб. Не вернулся. Это ж сколько лет прошло! И все смирились – погиб и всё тут. Наш Гришка в этих же днях после папоротника заходит к тетке Клавде в хату, да и говорит ей:
– Клавдя, накрывай столы, Николай твой завтра должон возвратиться из Германии!
А тетя Клавдя была грозная такая! И голос у ней был мущщинский, да и сама не мелкая! Как вскричала:
– Ты что это шутки со мной пришел шутковать?! – схватила его за шкирку.
А Гришка:
– Постой, постой, Клавдя, погоди, погоди! – орёт.
Клавдя замешкалась, а Гришка к столу подбегает и пальцем указывает:
– Завтра я вот тут тоже буду сидеть и винцо с тобой попивать!
– Что-о?!
– Завтра я… О-о-о, Клавдя, Клавдя!..
Говорят, кубарем летел из хаты Гришка из Клавдиной. А на завтра Николай пришел из плена германского! Так веришь или нет, Клавдя на коленях перед этим Гришкой стояла со слязами:
– Прости, Григорий!
И сидел Гришка на том самом месте, где сам пальцем указал, когда народ собрался на встречу с Николаем. Сидел и винцо с Клавдей попивал! И с тех пор, Паша, стал наш Гришка жить, как кум королю и сват министру! Он знал всё, что завтра будет или что было, да никому не было известно. Тогда же ужасная война стояла! Враги меж собой в семьях были. Дядьки мои, матери нашей Варвары братья – Семен, Карпо, Анфим, Костя, вечером собираются у отца своего! Сидят за столом душа в душу! И песни вместе играют, и шуткуют, а утром разъезжаются и друг дружку предупреждают: «Ну, браток Карпо, или там – Семён, лучше не попадайся! Голову снесу! Не пожалею!» Вот как. Кто им втемяшил, что они враги?! Я всю жизнь об этом думаю и не могу понять! Люди гибли почем зря! За идею! Какая такая идея?! И где она, эта идея? Где хутора?! Станицы? Зачем гибли?! Да-а…
И стали к Гришке нашему обращаться – где наш брат, а где сват? И Гришка всё знал.
Была и такая история. У одной бабенки муж пропал, а сказали ей, что муж погиб. Ну, бабенка платок черный надела, ходит, тоскует. А тут! Такой человек объявился! Всё про всех знает! Приходит к Гришке, узнать, где костушки разлюбезного мужанькя покоятся, чтоб земелюшке их предать по-христиански! А он ей с порога:
– Сними ты, дурочка, платок! Живой твой мужанек!
– Как живой?! Что с ним?! Где он?! – несказанно радуется бабенка.
– Да лучше табе бы и не знать! Что с ним и где он.
– Как так?!
– Да так! В хохлах он, в Собацком!
– Это в Воронежской? – перебиваю я отца. – Ну, да! В Собацком, – говорит Гришка.
– А что же он там делает в Собацком?
– В плену!
– В каком-таком плену, Григорий? Собацкий – вон, под Калачом! Рази ж там враг находится?
– Для тебя энтот враг – хуже любого врага! У жалмерки твой мужанек, усы свои распушил на подушке пуховой!
– Да что ты такое говоришь?!
– А то и говорю! – разошелся Гришка, – Хошь, я табе и хату подскажу, где она находиться в Собацком!
– А подскажи, подскажи! – не уступает бабенка.
И что ты думаешь? Описал ей Гришка путь-дорожку, хату, где её законный мужанек потяшается на чужих подушках. И пошла та бабенка в Собацкий, и нашла сваво подлого мужанькя в объятиях той самой жалмерки! …
Как он мог знать, Паша?! До мелочей! Со всех хуторов к нему стали ходить! Он стал как эта слепая в Болгарии!
– Ванга?
– Ага-ага! Я у себя по радио иногда слухаю про неё, Вангу эту, и Гришку нашего вспоминаю. О-о, как он выпрямился! Покрикивать стал, ногой топать. Я вот всё жду, когда твой Горбачев затопает! Аха-ха! Ага! С пастухов Гришка ушел. Ему же платить стали. Кто чем! Видать и денежку давали. Он сабе в Калаче рубаху новую купил, картуз с лаковым козырьком. И вслух заявил, что скоро наденет сапоги с напуском и с рыпом! А знаешь, что это за сапоги с рыпом да с напуском?! Они дороже коровы стоили! Что там корова, как добрый конь! Я потом шил такие! О-о, это труд! Материал! Но пока Гришка наш в чувяках своих ходил, в каких за быками с нами бегал. Командовать стал! Идет по хутору, бывало, к какой-нибудь одинокой бабе пристанет:
– Это поччччиму у тебя плетень покосилси?! А?!
И вышло тут вот что! Как-то раз к нему пришли два его товарища. Они тоже из мужиков были, ненашенские. Пришли и говорят:
– Гришка! Ты же у нас вон какой человек стал! Все люди тебя в округе почитают. Картуз ты сабе купил с козырьком с лаковым, рубаху расшитую, а на ногах?! Что у тебя на ногах? Да табе в наилучшей обувке ходить надобно! Чтоб тебя миллионы людей видели и говорили: «Кто это идет в сапогах рыпучих?», «О-о, это идет великий человек! Григорий Перетрухин!» На! От наилучших дружков!
И подают ему совсем новые и блескучие сапоги с напуском и с рыпом. Картиночку! Гришка аж растерялси! Ему бы, дураку, сообразить: откуда у его бедных наилучших товарищей такие сапоги богатые?! Но, видать, похвала всё замстила! И он принял подарок. Примерил. Сапожки оказались ему точь в точь! А товарищи ему:
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.