Иные земли - [16]

Лесной пес Сашу не видел. Зеленый взгляд был устремлен на Каю – только на Каю – и щенок пер напролом, как кабан, не видя ничего, кроме своей цели. Действительно глупый – но это сейчас не поможет.

Кая попыталась перехватить меч правой рукой, но пальцы свело от боли, и она крепче сжала оружие в левой. Она смотрела Саше прямо в лицо, и Саша смотрела в ответ. Ее черные кудри стояли дыбом, и рука с пистолетом дрожала. Кая хотела крикнуть ей «Стреляй! Чего ты ждешь?», но язык как будто прилип к нёбу. Смешно – даже перед лицом смерти она не могла заставить себя попросить Сашу о помощи. Кого угодно, но не ее.

Щенок ударил ее лапами – второй раз за день она как будто попала под лавину камней. Он двигался быстро, но что такое меч и что такое человек – пока не знал. Кая вывернула левую руку быстрым, расчетливым движением – оно вышло бы куда лучше, будь это другая рука, – и щенок завизжал, откатившись вбок. Снег окрасился красным и темно-зеленым… Пусти он в ход когти или зубы, а не вали ее играючи на снег, она была бы уже мертва, и все равно на мгновение Кая почувствовала острое искушение отпустить его. Может быть, он сумеет выжить, этот нелепый щенок с длинными лапами, – на нечисти все хорошо заживает. Но совсем рядом с ним лежали в неестественных изломанных позах люди, которых Кая знала, – и она взмахнула мечом.

Визг затих.

Кая тяжело развернулась. Рука висела как плеть, и с меча медленно и плавно стекала на снег темная кровь. Кае вдруг стало очень холодно, разом, как будто до этого она не замечала по-настоящему ни снега, ни ледяного ветра.

Саша смотрела на нее молча, и рука с пистолетом, устремленным вниз, больше не дрожала. А потом она вдруг криво улыбнулась – перекошенным, плотно сжатым ртом.

– Вот как? – наконец выдавила Кая, потому что не знала, что еще сказать, а молчать становилось невыносимо.

– Извини. – Саша улыбнулась снова – на этот раз широко. – Боялась тебя задеть.

Она развернулась и ушла, а Кая осталась стоять – и под ее мечом продолжала расползаться темно-багровая лужа.

Глава 5. Артем

Оказавшись за стеной, Артем слишком боялся, чтобы глазеть по сторонам, и замечал только основное. Высокая трава вдоль тропок, расходящихся полукругами от центральной дорожки, ведущей от ворот прямо. Деревья – такие старые, что нескольким людям понадобилось бы взяться за руки, чтобы обхватить ствол. К этим стволам лепились хозяйственные постройки. На их крышах густо росла трава, по стенам вились ползучие растения. Среди ползучих растений тут и там виднелись веревочные лестницы, а еще протянутые от одной ветки до другой канаты, и время от времени над головой пролетала легкая тень. Люди, что жили здесь, были ловкими, как белки, и, хотя Артем спиной чувствовал множество взглядов, направленных на него со всех сторон, ни одного человека рассмотреть не смог.

На земле сейчас никого не было, и поселок казался бы заброшенным, если бы не теплые кострища, разложенные у построек и глиняных печей инструменты, ткани, растянутые на столах, над которыми явно еще недавно трудились вышивальщицы, брошенные детьми игрушки. Артем успел заметить, что искусно сделанные из дерева и глины фигурки изображали не только людей – среди них была гарпия, лесные псы, русалка с отломанной рукой.

Человек, впустивший их с Ганом внутрь, стоял рядом с одним из столов и внимательно разглядывал их. Выглядел он расслабленным, но Артем заметил, что одна его рука лежит на рукояти необыкновенно широкого ножа в деревянных ножнах у пояса, а другая поглаживает трубку, которую он увидел раньше, – судя по всему, неизвестное стрелковое оружие. Человеку было лет тридцать на вид, он был загорелый, босой и бородатый. Его темные кудрявые волосы напоминали вьющиеся растения, а глаза оказались ярко-зелеными и были похожи на просветы озерной воды, выглядывающей из ряски веснушек, рассыпанных по щекам.

Он молчал – и улыбался, но улыбка пропала с его лица, когда он перевел взгляд с Артема на Гана. Артем очень надеялся, что растерянность не отражается на его лице в полной мере. Еще недавно он надеялся на встречу с людьми, но теперь только от него самого зависело, чем для них с Ганом окончится эта встреча…

– Здравствуй, брат, – наконец заговорил человек с трубкой.

Его голос был низким и звучал как-то непривычно, странно – как один из звуков природы вроде грохота камнепада или шума волн…

– Здравствуй, – осторожно ответил Артем.

Привычку обращаться к старшим на «вы» он поборол – кто знает, бытовало ли здесь вообще такое обращение?

– Трава под ногами привела тебя сюда, – продолжал человек, – и благодарение Аждая, что случилось так, потому что здесь ты среди друзей, а за стенами темно.

Он сделал многозначительную паузу, и Артем понял: ход за ним.

– Да, – сказал он, – и вправду, благодарение Аждая. Мы заблудились и уже готовились заночевать под открытым небом.

Человек всплеснул руками:

– На границе между лесом и морем? Воистину безумная идея. По ночам на берег выходят скротты, и у нас с ними мир, но даже мы не решаемся ночевать к ним близко. В ночи каждый становится тем, кто он есть, и дневные законы не действуют. Ты, должно быть, участвовал в битве с поскоэлями? Южные поселения или восточные? Но я не представился. Меня зовут Вестле. Сейчас я – старший брат в Артженьо. И делаю все, чтобы чтить наши законы настолько, насколько возможно в эти непростые времена.