Интимные места Фортуны - [46]

Дом располагался по одной из улиц, отходящих от плазы, ворота сбоку вели в небольшой внутренний дворик с цветниками и огородом. Была там и яблонька, красневшая ранними плодами, и подрезанный платан с причудливо изогнутыми ветвями и уже желтеющей листвой. Они как раз заходили в ворота, когда на пороге дома появился капрал Форман, в руке он сжимал приготовленную десятифранковую купюру. Он да и капрал Гринстрит были, пожалуй, самыми симпатичными парнями в батальоне — русоволосые, синеглазые, хорошо сложенные.

Menagere[73], узнав капрала Гринстрита, приглашающе помахала ему рукой, стоя на пороге.

— Она о вас спрашивала, капрал, — пояснил Форман.

— Бонжур, мсье Гринстрит, — воскликнула домработница, словно прокатывая в горле каждую «р».

— Бонжур, мадам, погодите секундочку. Капрал, встретимся в ротной канцелярии, и я покажу вам место для постоя. А Берн займется нашей вечеринкой.

Форман помахал рукой и отправился по своим делам. Капрал Гринстрит и Берн вошли в дом, демонстративно вытерев ноги о коврик у двери, но даже после этого menagere смотрела на Берна с некоторым подозрением.

— Vous n’avez pas un logement chez nous, monsieur[74], — твердо сказала она.

— C’est vrai, madame; mois j’attendsles orders de monsieur le caporal[75].

Поймав на себе ее проницательный взгляд, он говорил осмотрительно, равнодушно и холодно, de haut en bas[76], и вскоре она перестала обращать на него внимание. Капрал Гринстрит прошел в соседнее помещение, где деревянный пол был поднят на ступеньку выше плиточного пола кухни. Оставив там свои вещи, он вернулся, и тогда женщина быстро повернулась к нему, всем своим видом выражая удовольствие от того, что видит его, и радость, что он пребывает в добром здравии. Он не понимал ни слова из того, что она говорила, но то, что его узнали, и радость в ее взгляде ему явно льстили.

— Oui, мадам, — произнес он с героическим усилием, стараясь проявить галантность.

— Mais vous n’avez pas compris, monsieur.

— Ah, oui, compris, madame. Рад, что я вернулся, compris? Cushy avec mademoiselle[77].

На лице menagere быстро сменились несколько выражений: от удивления к негодованию, затем — к возмущению, дальше — к ярости. И прежде чем капрал сообразил, что же произошло, она взмахнула мускулистой рукой и боксерским ударом влепила ему по уху, так что он отлетел в дровяной ящик. Стремительность ее действий опередила даже мысли Берна, что индийское cushy и французское coucher происходят от одного корня в санскрите. Он героически встал между жертвой и налетевшей на нее местной фурией, под давлением обстоятельств отказавшейся от статуса мирного населения.

— Mais madame, madame, — запротестовал он, едва сдерживая смех, — vous vous meprenez. «Cushy» est un mot d’argot militare qui veut dire doux, confortatable, tout ce qu’il y a de plus commode. Monsieur le caporal ne veut pas dire autre chose. Il veut vous faire un petit compliment. Calmez-vous. Rassurez-vous, madame. Je vous assure que monsieur a des manieres tres correctes, tres convenables. Il est un jeune home bien eleve. Il n’a pour vous, ainsi que pour mademoiselle, que des sentiments tres respectueux[78].

Французский у Берна был так себе, и он при случае пытался практиковаться. Но эти потуги даже в Англии делали его банкротом. Мадам теперь носилась по кухне в комичном исступлении примадонны в кульминации grand opera[79]. Каждый всплеск ее эмоций был настолько гармоничен и преисполнен естественности, что было абсолютно ясно — действует настоящий гений. Она была слишком артистична, чтобы позволить словам Берна сразу возыметь полный эффект. Она просто не могла так вот запросто вернуться от праведного гнева к пошловатой реальности. Простодушно-невинное выражение на лице капрала говорило о его полной невиновности в сложившейся неприятной ситуации, но она противилась закравшемуся сомнению, поскольку его можно было трактовать как проявление женской слабости.

— Nous nous retirons, madame, pour vous donner le temps de calmer vos nerfs, — поспешил заверить ее Берн со всей серьезностью. — Nous regrettons infiniment ce malentendu. Monsieur le caporal vous fera sesexcuses quand vous serez plus a meme d’accepter ses explications. Permettez, madame. Je suis vraiment desole[80].

Он вытолкал капрала за дверь, потом выволок из двора на улицу и, едва завернув за первый угол, взорвался хохотом.

— И об чем вся эта херня? — испуганно и в то же время раздраженно поинтересовался капрал. — Я, сука, захожу в дом и только, сука, успеваю сказать привет, как от нее, сука, прилетает такая пиздюлина… Да хватит ржать, а то, сука, тоже ухо тебе попорчу.

Немного придя в себя, Берн объяснил, что экономка поняла его так, что он имеет намерение переспать с ее госпожой.

— Что! Ты это имеешь в виду? Но почему? Ведь старой деве под шестьдесят!

Берн насвистел мотивчик Mademoiselle from Armentières[81] и оставил выводы на усмотрение капрала.

— Ну, гляди, — проговорил капрал Гринстрит с неожиданной злобой, — если скажешь, чего было, кому из этих козлов, я, сука…

— Да иди ты в жопу, — взорвался в ответ Берн. — Вот чего я действительно презираю, так это когда меня просят не говорить никому. Что, у меня мозгов меньше, чем у дитяти или старухи? Ты что, хочешь хорошо смотреться с консервной банкой, привязанной к хвосту? Пора нам двигать, однако. Сейчас деньги начнут выдавать.