Интимность и история: семейная драма Герцена в сознании русской интеллигенции - [7]
Непросто для «Литературного наследства» было и наладить контакт с амстердамским Институтом. Основанный в 1935 г. специально для сохранения документов международного рабочего и социалистического движения, IISG вывез контрабандой рукописи М.А. Бакунина из Австрии незадолго до прихода нацистов к власти и приобретал документы, вывезенные из Советской России меньшевиками, эсерами и троцкистами. (Бумаги Троцкого были похищены в 1936 г., по всей видимости, советскими агентами, из парижского отделения IISG, возглавлявшегося эмигрантом-архивистом Борисом Николаевским, и с тех пор сгинули; другие пропавшие материалы, захваченные немецкими оккупационными войсками в Париже во время Второй мировой войны, обнаружились в Москве в 1991 г.; велись переговоры об их возвращении из Москвы в Амстердам)[48] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn48}. В 1956 г., после длительной переписки между советскими архивистами, их амстердамскими коллегами и членами герценовского семейства, полной взаимного непонимания[49] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn49}, Сергей Макашин получил известие, что в IISG действительно хранится тетрадь, содержащая герценовский автограф интимных фрагментов части пятой. Рукопись, «которую мы упорно ищем по всему свету» (объявил Макашин), наконец была найдена[50] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn50}. Собственно говоря, эту рукопись трудно было бы считать пропавшей. Еще в 1937—1938 гг. она была куплена Институтом и его основателем и директором Николаасом Постумусом (Posthumus) у внука Герцена Владимира Александровича Герцена при посредничестве Бориса Николаевского. После войны она стала доступна в открытом для публики читальном зале Института социальной истории в Амстердаме и значилась в каталоге.
Только в 1970 г. «Литературное наследство» получило из IISG микрофильм подлинной рукописи части пятой (в обмен на фотокопии документов из архивов Маркса и Энгельса, которые были захвачены и перемещены из Германии в Москву после войны)[51] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn51}. И только в 1997 г. автограф рассказа о семейной драме был наконец опубликован в 99-м томе «Литературного наследства» Ириной Григорьевной Птушкиной, назвавшей его «амстердамской тетрадью»[52] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn52}.
И.Г. Птушкина (сотрудница Института мировой литературы им. Горького) проделала огромную работу, подвергнув тщательному анализу подлинную рукопись Герцена. Работая с микрофильмами или фотокопиями автографа, Птушкина, которая не получила возможности выехать для этой работы в Амстердам, исправила более трехсот текстологических неточностей в издании 1956 г. (неверные прочтения, опущенные предложения, нарушение порядка слов, утраченный курсив, абзацы и пр.) и изменила названия и порядок фрагментов, или глав[53] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn53}. Более того, она предложила иные, нежели принятые ранее, зачин и концовку повествования, дав таким образом всему тексту новую рамку.
В частности, Птушкина пришла к заключению, что второй раздел части пятой предполагалось начать фрагментом, озаглавленным «Из журнала женщины» (находящимся в другой тетради), — с выдержками из дневника Натали Герцен, который она вела незадолго до отъезда семьи из России в 1847 г. (и который Герцен отредактировал для публикации). В конце второго раздела части пятой, под подзаголовком «Прибавление», Птушкина поместила несколько фрагментов. В них входили две заметки в стиле дневниковых записей, «Теддингтон перед отъездом» (датированная августом 1863 г.), и «После приезда» (21 сентября 1863 г.). Герцен занес эти записи в свой дневник (и скопировал их затем в тетрадь) в дни поездки в Ниццу, когда, 21 сентября 1863 г., он побывал на могиле Натали, в доме, где Герцены жили совместно с Гервегами, и в доме, где Натали скончалась. Текст части пятой, каким он известен нам по публикациям, вышедшим между 1956 и 1997 гг., завершался этими воспоминаниями. Однако тетрадь с автографом, которая теперь имелась в распоряжении Птушкиной, содержала еще одну запись:
ЕЩЕ ПОСЕЩЕНИЕ
(25 марта 1865).
Под этим заголовком и датой — ни слова. В этот день Герцен снова посетил могилу Натали — на этот раз он приехал в Ниццу, чтобы похоронить своих детей — трехгодовалых близнецов, родившихся в его тайном браке с Натали Тучковой-Огарёвой[54] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn54}. Текст, подготовленный Птушкиной, оканчивается этим (тщательно отмеченным Герценом) молчанием.
Эти текстологические решения имели последствия для интерпретации всей части пятой. Очевидно, что у рассказа Герцена не один конец и не одно начало, то есть не одна рамка. Так, первая глава (где излагаются события, предшествующие делу Гервега) завершается следующими словами:
...Было время, я строго и страстно судил человека, разбившего мою жизнь. Было время, когда я искренно желал убить этого человека... С тех пор прошло семь лет; настоящий сын нашего века, я износил желание мести и охладил страстное воззрение долгим беспрерывным разбором. В эти семь лет я узнал и свой собственный предел... и пределы многих... и вместо ножа — у меня в руках скальпель, а вместо брани и проклятий — принимаюсь за рассказ из психической патологии[55] {http://www.polit.ru/research/2010/11/17/gertsen_print.html#_edn55}.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге исследуются нехудожественные произведения Льва Толстого: дневники, переписка, «Исповедь», автобиографические фрагменты и трактат «Так что же нам делать?». Это анализ того, как в течение всей жизни Толстой пытался описать и определить свое «я», создав повествование, адекватное по структуре самому процессу бытия, — не литературу, а своего рода книгу жизни. Для Толстого это был проект, исполненный философского, морального и религиозного смысла. Ирина Паперно — филолог, литературовед, историк, профессор кафедры славистики Калифорнийского университета в Беркли.
За последние десятилетия, начиная c перестройки, в России были опубликованы сотни воспоминаний, дневников, записок и других автобиографических документов, свидетельствующих о советской эпохе и подводящих ее итог. При всем разнообразии они повествуют о жизнях, прожитых под влиянием исторических катастроф, таких как сталинский террор и война. После падения советской власти публикация этих сочинений формировала сообщество людей, получивших доступ к интимной жизни и мыслям друг друга. В своей книге Ирина Паперно исследует этот гигантский массив документов, выявляя в них общие темы, тенденции и формы.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».