Интервью с холостяком - [32]
Врач сказал, что с девочкой все в порядке, рана неопасна, сотрясения нет. И все равно Рейнер не мог избавиться от одуряющего ощущения беспомощности. Он не сумел уберечь свою маленькую девочку так же, как когда-то не сумел уберечь Октавию…
В палате мало-помалу сгустилась тьма. И перед внутренним взором Рейнера ожили картины прошлого — одна другой болезненнее. Приемный покой год назад. Самый ужасный, самый мучительный день его жизни. Медленно ползут минуты, каждая словно час. Он молится о несбыточном — горячо, исступленно, цепляясь за соломинку. Удрученно-серьезное лицо врача. Октавия мертва…
А в следующий миг он переносился в прошлое еще более далекое. Ему шестнадцать, он в больничной палате, сжимает руку умирающего отца. Одинокого, всеми забытого, несчастного отца.
Женщины появлялись в его жизни и исчезали, их интересовали отцовские миллионы, а не он сам. На нескольких своих пассиях он даже женился — на матери Рейнера и на матери Октавии… Но ни одна из этих женщин с ним так и не осталась. Все они были жадны до денег, однако ни одна не попыталась понять и полюбить мужчину, который прятал одиночество и боль под маской ледяного равнодушия. Эту маску Тиндалл-старший являл всему миру, в том числе и собственному сыну.
Однако Рейнер оставался с отцом до конца, отчаянно надеясь обнаружить в нем хоть искру сердечности и приязни, хоть какое-то проявление простых человеческих чувств. Но нет, все, что досталось в удел Рейнеру, — это такие знакомые разочарование и обида. С губ отца так и не сорвалось ни слова любви. Старик умер таким же одиноким, непримиримым и холодным, как и жил. И ни одна из тех, что когда-либо заверяли его в вечной любви, не пришла к его смертному одру, не скрасила ему последних минут земного бытия.
В тот день Рейнер поклялся не повторять ошибок отца и не подпускать к себе женщин достаточно близко, ибо женщины — прирожденные хищницы, они беззастенчиво используют тебя, а затем бросят, уйдут и не оглянутся. За такого рода любовь приходится платить дорогой ценой, и она того не стоит.
Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Рейнер встал с кресла, шагнул к детской кроватке, уложил Долли, накрыл ее одеяльцем. Малышка тихо всхлипнула во сне. Рейнер зашептал ей что-то успокаивающее, погладил по волосам. Долли успокоилась и вновь заснула, мирно посапывая.
В последний раз оглянувшись на девочку, он на цыпочках прокрался к двери. Надо бы раздобыть чашечку кофе и подкрепиться чем-нибудь. Рейнер вышел в коридор — и застыл как вкопанный.
Ноэль. В дальнем конце коридора стояла Ноэль — в потрепанных джинсах и серой футболке. Минуту он себя не помнил от изумления, а потом накатил гнев. Да как эта пронырливая журналистка только посмела явиться сюда, в больницу? Какое право имеет бессовестно вторгаться в его личную жизнь?
Рейнер до боли стиснул кулаки и решительно зашагал по направлению к незваной гостье.
— Ты что, всякий стыд потеряла? С какой стати тут ошиваешься, скажи на милость? Вынюхиваешь да высматриваешь то, что тебя не касается?
Ноэль покачала головой.
— Я забыла диктофон в твоей машине, а мне он срочно нужен. — Молодая женщина с опаской посмотрела на него. — Клянусь, это все!
Рейнер настороженно рассматривал молодую женщину — как если бы увидел перед собой змею. Может, он и впрямь несправедлив к ней? Что, если она вовсе не замышляет ничего дурного?
— Диктофон?
Ноэль кивнула.
Рейпер взял ее за локоть и повел прочь от палаты Долли.
— Как ты меня нашла?
— Ну… ну, в общем, всеми правдами и не правдами вытянула адрес из твоей секретарши, — смущенно пролепетала она.
Рейнер хищно сощурился.
— Опять?
— У меня просто выхода не было. Мне завтра очередную статью сдавать, а я ее закончить не могу без сегодняшних записей. Я случайно рассыпала содержимое сумочки в твоей машине, и диктофон, видимо, завалился под сиденье…
Рейнер вздохнул, задумчиво потер нос.
— Ладно, — протянул он, роясь в кармане в поисках ключей.
Склонив голову набок, Ноэль внимательно пригляделась к нему.
— С тобой все в порядке? Вид у тебя… гмм… ужасный.
— Спасибо за любезность, — саркастически хмыкнул он.
Она подошла чуть ближе. На лице ее отражалась искренняя тревога и еще что-то, чему Рейнер затруднился бы подобрать название.
— Семейные проблемы? Стряслось что-то серьезное?
Рейнер стиснул зубы, в сотый раз напоминая себе: Ноэль — журналистка.
— Я не хочу это обсуждать.
Молодая женщина смущенно потупилась.
— Это твое право. Но… час уже поздний. Может, тебе поехать домой и отдохнуть немного?
Ноздри ему щекотал легкий, еле уловимый аромат жасмина и роз. Такой манящий, такой соблазнительный. Досадуя на себя, Рейнер ответил резче, чем следовало бы:
— Опять ты со своими вопросами! Да сколько можно, право слово! Интервью окончено!
Ноэль нахмурилась, засунула руки в карманы джинсов.
— Послушай, я всего лишь хотела сказать, что… Нет, нет, ты, конечно, прав. Интервью окончено. — Молодая женщина отвернулась, губы ее дрожали.
Ну и дурак же он! Непроходимый, непрошибаемый дуралей!
— Ноэль, прости меня, пожалуйста. Ночь выдалась кошмарная.
Она покачала головой.
— Я не собиралась тебе досаждать.
— Знаю.
Ноэль коснулась рукой его плеча, и он вздрогнул, словно от разряда электрического тока.
Молодая интересная девушка старается разгадать тайну своего появления на свет. Случайная встреча с процветающим и преуспевающим бизнесменом и неожиданная страсть, вспыхнувшая между ними, заставляет героиню романа на многие вещи смотреть совершенно другими глазами. Но принципы и жизненное кредо ее возлюбленного непоколебимы. Удастся ли им сохранить и сберечь любовь, будут ли они счастливы вместе — об этом вы узнаете, прочитав этот захватывающий и увлекательный по сюжету роман.
Несмотря на то, что сыновья дразнят его за то, что он ни с кем не встречается, а его бывшая жена думает, что он все еще одержим ею, 53 летний директор школы на пенсии и скульптор Уильям Эверетт Ларсон рад, что он ждал, пока не нашел 47 летнюю школьную преподавательницу искусства Джессику Дэниелс. Он восхищается Джессикой за ее смелые произведения и то, как она распоряжается своей жизнью. Однако Уилл считает, что единственная поврежденная прошлым часть Джессики, это ее сердце. Джессика уверяет Уилла, что она не в состоянии долго любить, но Уилл отказывается поверить в то, что это правда.
Встреча, которая изменила всю ее жизнь, внесла в нее яркие краски, закружила в вихре страсти. Страсти такой силы, которая могла свести с ума и лишить рассудк.
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
Продолжение "Больше, чем любовь..." Гарри задумчиво сидел в кресле, медленно перебирая струны гитары. Его мысли были очень далеко. Наверное, именно сегодня и именно сейчас он принял решение забыть ее. Ему надоело в течении года ждать. Надеяться, что она ответит на сообщение или звонок. В эту минуту он понял, что ее больше нет. Она ушла так же неожиданно, как и ворвалась в его жизнь. Подарив лишь две ночи, полные наслаждения. Он благодарен ей. Любовь. Боль. Секс. Ревность. А будет ли счастье? Продолжение истории Гарри и Элис.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.