Интервью для Мэри Сью. Раздразнить дракона - [18]

Брок посмотрел на меня с сомнением. А потом — я не поверила своим ушам — извинился:

— Прости.

— Простить?

Он упрямо сжал губы.

— Я не питала к тебе лютой ненависти, как ты отчего-то считаешь, — помолчала и добавила: — До этого момента. Но сейчас, чтобы простить… Расскажи о себе, о мире, возможно, когда я пойму тебя, мне легче будет это сделать.

— Поклянись, что ты не шпионка и не убийца, — вместо того, чтобы согласиться, потребовал Брок.

Как?! Как этот расчетливый манипулятор, что спрятался в сильном накачанном теле воина, умудряется гнуть свою линию? Даже когда проиграл?

Да такими, как Брок, управлять в сто раз тяжелее, чем автомобилем! Нет, я всегда знала, что при вождении за нос мужчин не прокатят купленные у гаишников права. Тут нужно соблюдать все правила, чувствовать сцепление, плавно нажимать на газ. Всегда помнить, что руля нет и тормоза слабые. Да еще и на поворотах часто заносит налево. Но даже с соблюдением всех предосторожностей я на недавнем тест-драйве полностью убедилась: авто по имени «Брок» едет туда, куда нужно ему, а не рыжей девице, что возомнила себя его водителем.

Я лишь покачала головой. Иногда, чтобы добиться своего, стоит уступить. Отдать малое, чтобы перехватить управление.

— Клянусь, чем хочешь тебе клянусь, что я никакая не наемная убийца и не шпионка.

Едва договорила — меня окутало сияние. Похоже, что у этого мира странная реакция на некоторые слова. Решила проверить догадку:

— Клянусь…

Я снова засветилась.

— Клянусь…

Опять стала напоминать включенную лампочку Эдисона.

— Кля…

— Хватит! — рявкнул дракон, заставив меня застыть на месте с приоткрытым ртом. А потом, резко сменив тон на подозрительно-нейтральный, начал: — Ты не против, если я скажу пару слов о твоей родительнице?

Я настороженно уточнила:

— Что именно ты хочешь сказать о моей маме?

— …Ты что творишь! — выдохнул Брок. — Нельзя всуе произносить клятвы!

Тут он тоже засветился, словно блик солнца, и зло сплюнул.

— Ты не просто произносишь слова, сотрясая воздух. Ты обещаешь что-то этому миру, его духам. Свет — лишь сигнал того, что они тебя услышали… Твой зарок. — Дракон старался говорить так, чтобы избегать злополучного слова «клятва». Хотя, как я убедилась из опыта, иногда местные шайтаны слышали обещание безо всяких сигнальных слов. — Поэтому, если ты его не выполняешь, то в зависимости от тяжести вины духи забирают дни, годы твоей жизни или всю ее целиком.

— Забирают? — Кажется, я начала понимать, каким именно образом могу лишиться жизни повторно, если не передам кнессу змеевну.

— Да, если человек призвал духов в свидетели и не выполнил зарока, то они забирают отпущенное ему время. Дети нави им подпитываются, чтобы стать сильнее или оставаться в этом мире, а не в загробном.

«Вот тебе и цена слова. Здесь она измеряется не в рублях за журнальный разворот, а куда точнее: в секундах собственной жизни!» — подумала невесело.

Горестные мысли были плохи еще и тем, что у меня всегда во время их пребывания в голове отчего-то начинал возмущаться желудок. Как я полагала, оттого, что наглые «квартиранты» требовали от организма ценные калории, необходимые для думательного процесса. А последние порою добывались хозяйкой с боем, и расходовать их на подобную ерунду было кощунством. Хотя, может, я подсознательно старалась «заесть» мрачность бытия?

Так или иначе, но я поняла, что очень скоро драконятина покажется мне питательной, вкусной и деликатесной. Я даже как-то особо плотоядно уставилась на гипотетическую рульку…

Брок, будто почуяв, что на его голяшку может быть совершено покушение с покусанием, насторожился.

Голод съедал меня изнутри и рвался наружу. Некстати всплыло из памяти, что ела я вчера, а уже близится обед. Да и этот сумасшедший забег по лесу никак не способствовал насыщению, даже наоборот.

А потом вспомнила, что в моем узле еще лежат остатки честно отвоеванного вчера мяса. Только где я обронила свою поклажу? Поискала взглядом куль. Он обнаружился недалеко, в зарослях травы. Видимо, тюк выпал у меня из рук и откатился, когда я врезалась в Брока.

Не говоря больше ни слова, целенаправленно двинулась к узелку. Бережно развязала его концы и, развернув лист лопуха, достала мясо.

— Ты собираешься есть? — удивлению дракона не было предела.

Кивнула, уплетая за обе щеки.

— Я молодой, почти растущий организм, — начала бубнить, старательно пережевывая.

Дракон смотрел на меня серьезно. Чересчур серьезно, а потом улыбнулся. Мимолетно, всего на долю секунды. Но когда Брок заговорил, его голос был столь же морозно-спокоен, как и взгляд:

— В твоем возрасте и правда еще растут. Хотя чаще уже не в высоту, а в толщину. А некоторые чересчур любопытные и вовсе исключительно в талии. Да и то временно. Месяцев девять.

— Да что бы ты знал о моем возрасте! — Как истинный журналист, я выбрала для ответного удара самую удобную часть фразы Брока.

— Не знаю, но догадываюсь, — скрестив руки и опершись плечом о ближайший ствол, заметил дракон. — Весен шестнадцать, наверняка не больше.

Его слова, как чемодан с двойным дном: вроде и знаешь, что с подвохом, но не злишься. Я понимала Брока и как журналист, и как человек: дракон хотел хоть что-то узнать о той, с которой был связан клятвой. Пусть сначала мелочи: возраст, отношение к простым, повседневным вещам. Ведь именно из таких незначительных деталей и складывается суть человека.