Интервенция - [15]

Ксидиас. Полковник, у меня сообщение исключительной важности.

Полковник. Неужели и вы, мадам, занялись политикой? Быть может, вы новый претендент на гетманский престол и вас в этом поддерживает могущественная партия, состоящая из прекрасных одесских дам?

Ксидиас. Полковник, я поймала коммунистов.

Полковник. Вы шутите!

Ксидиас. Завтра вечером несколько большевистских агитаторов соберутся вместе с вашими солдатами и матросами в кабачке «Взятие Дарданелл». Там будет один из главарей – Бродский, он же Воронов, такой худой, длинный. Также девушка по имени Санька. Еще кое-кто, наверно.

Полковник (записывает). Откуда эти сведения у вас?

Ксидиас. Откуда бы они ни были, это точно.

Полковник. Быть может, вам известны их планы, мадам?

Ксидиас. Я слыхала, что они хотят взорвать…

Полковник. О, я знаю – старый мир…

Ксидиас. Штаб союзного командования!

Полковник. В самом деле? Кто же такой этот Бродский?

Ксидиас. Берегите от него ваших солдат. Он очарует их своей речью, как очаровал он…

Полковник. Кого?

Ксидиас. Многих… Языкатый…

Полковник. Мадам, от имени цивилизации благодарю вас.

Ксидиас. У меня к вам просьба.

Полковник. Я весь внимание.

Ксидиас. Если вам во время ареста попадется Женя Ксидиас, знайте – это мой сын. Он не коммунист. Он так, балуется. Он с капризами. Вы его отпустите, полковник?

Полковник. Этого нельзя сделать, мадам. Но для вас…

Ксидиас уходит. Входит капитан Филлиатр.

Капитан. Пришел господин, которого вы…

Полковник (прерывая его). Немедленно усилить внешнюю и внутреннюю охрану штаба.

Капитан. Слушаю. Господин, которого вы вызывали, пришел.

Полковник. Впустите его.

Филлиатр впускает Имерцаки и уходит.

Ваша фамилия Имерцаки?

Имерцаки утвердительно кивает головой.

Вы содержатель игорного клуба?

Имерцаки утвердительно кивает головой.

В вашем клубе бывает много офицеров?

Имерцаки. Много, господин полковник. Я даже иногда удивляюсь: кто же на фронте остался?

Полковник. В последнее время в городе было обыграно несколько моих подчиненных: майор Режан…

Имерцаки, Это не я. Это Филькина работа.

Полковник. Лейтенант Тоглие…

Имерцаки. Это не я. Его обставил Ривеле-Язва.

Полковник. Наконец этот возмутительный случай с капитаном Пежо, которого обобрали до нитки!

Имерцаки. Это я. Что я, то я.

Полковник. Вы имеете бестактность обыгрывать офицеров моего штаба. Надо знать меру, господа!

Имерцаки. У каждого свой хлеб, господин полковник.

Полковник. Я призвал вас сюда, мсье Имерцаки, чтобы объявить вам: деньги моих офицеров должны быть возвращены. Даю вам сроку пять минут. Или…

Имерцаки. Или что, господин полковник?

Полковник. Или я вас вышлю из города.

Имерцаки. Куда? Город осажден большевиками.

Полковник. Вот к большевикам я вас и вышлю,

Имерцаки. Они меня не возьмут. На что я им?

Молчание.

Полковник. Я жду, мсье.

Имерцаки. Господин полковник, что я такого сделал? Подтасовал колоду – подумаешь! Это с каждым может случиться.

Полковник. Не посвящайте меня в ваши грязные махинации, мсье.

Молчание.

Я жду.

Имерцаки (делает движение к двери). Ну, я пошел.

Полковник (вежливо). Садитесь, пожалуйста. (Звонит.)

Входит капитан Филлиатр.

Этого плута отправить на фронт и перебросить на сторону большевиков.

Имерцаки. Не надо, господин полковник! Что я буду делать у большевиков? Я ж там пропаду.

Молчание.

Может, сойдемся на половине? Ну, бог с вами, господин полковник. Я не хочу портить отношения с Антантой. (Кладет на стол деньги.)

Полковник. Ступайте. И помните: мои офицеры никогда не проигрывают.

Имерцаки. Будьте спокойны, господин полковник. Я знаю правила игры.

Имерцаки уходит.

Стук.

Полковник. Какой урожайный день! Нельзя. Я занят.

Вбегает Женя Ксидиас. Видно, что он провел несколько ночей черт знает где. Белый воротничок сбит и грязен. Лицо гримасничает.

Женя. Полковник, очень важно!

Полковник. Ни один человек еще не входил в этот кабинет, чтобы не крикнуть: «Очень важно!» Что важно?

Женя. Я вам выдам коммуниста!

Полковник. Садитесь.

Стук.

Да нет, нельзя! Прием прекращен! Часовой!

Входит Али.

Стань у дверей и никого не впускай. Я вас слушаю.

Женя. Я хотел бы поговорить наедине.

Полковник. Так мы же наедине. Ну, это сенегалец. Разновидность мебели. Ну?

Женя. Полковник, я вам выдам коммуниста.

Али прислушивается.

Полковник. Я уже слышал. Имя?

Женя. Не торопите меня!…

Полковник. Черт возьми, почему столько приготовлений?

Женя. Мне тяжело. Я выдаю друга.

Полковник. Я слышал о том, что русские интеллигенты любят долго переживать. У Достоевского об этом читать интересно. В жизни это невыносимо. (Пишет.) Кончите переживать – скажете.

Женя. Когда французы становятся пошлыми, они превосходят в этом все нации!

Полковник. Как и во всем остальном.

Женя. Его имя Бродский, Мишель.

Али прислушивается.

Полковник (читает свою запись, сделанную во время визита Ксидиас). А другое?

Женя. Отчего вы думаете, что у него есть другое?

Полковник. У всех революционеров бывает другое.

Женя. Воронов…

Полковник (сверяясь с записью). Так. Сообщники?

Женя. Я больше никого не знаю. Вы можете арестовать его как-нибудь вечером в одном из ресторанов, посещаемых вашими солдатами. Дайте мне десять тысяч франков.

Али прислушивается.

Полковник. Не так скоро, молодой человек. Деньги вы получите после ареста Воронова.