Интерлюдия Томаса - [59]
Глава 24
Когда я достигаю конца лестничного коридора, за мной доносится звук проворачивающейся ручки двери, ведущей в подвал. Дверь сделана из куска хорошего махагониевого дерева[93], засов толстый, петли из почерневшего железа. Потребуется порядочное усилие, чтобы выбить её, и шум будет мне достаточным предупреждением. Проворачивание прекращается, и всё тихо.
Шестипанельные светильники, расположенные по бокам передней двери, дают в фойе лишь тусклый и холодный свет, частично из-за кислотных орнаментов в виде вьющегося плюща, запечатлённых на большей части стекла. Также переднее крыльцо выходит на запад, с другой стороны от наибольшей яркости утреннего солнца. Подоконник серый от толстого слоя пыли, засыпан мёртвыми комарами, мёртвыми мухами и мёртвыми пауками.
По левую руку расположена общая комната, забитая украшенными цветочными узорами «честерфилдами», нагруженными декоративными подушками, красивыми креслами с подголовниками и скамеечками для ног, антикварными шкафами и несколькими горшками для растений, в которых некогда цветущие папоротники сейчас висят в виде коричневых пересохших веток, ковёр под ними покрыт погибшими листьями. Всё там в пыли и паутине, тишина, воздух кажется более влажным в передней части дома, чем в задней.
Обшитая махагониевыми панелями библиотека справа от фойе предлагает впечатляющую коллекцию книг, но они источают запах плесени. Когда я включаю свет, масса мошкары взлетает с книжных полок, оставляя свой банкет из покрытой сырой пылью куртки и прогнившей подкладочной ткани, явно подавляющее их большинство здесь, а не в рабочем кабинете. Мгновение они мечутся туда-сюда, возбуждённые, но без цели.
Несколько находят прибежище на потолке, другие располагаются на паре клубных стульев, обшитых под тон коричневой кожи, с которой они гармонируют, и масса их летит роем на меня, за меня, из комнаты. Их мягкие тела и ещё более мягкие крылья задевают моё лицо, которое я опускаю вниз и прочь от них, пугаясь контакта настолько сильно, что меня это удивляет.
В центре библиотеки стоит антикварный бильярдный стол с искусно выпиленными ножками и двумя вырезанными позолоченными львами в качестве вспомогательных упоров, которые прикреплены к ножкам. Экскременты чешуйницы обыкновенной[94], идущие через зелёный войлок игровой поверхности, исчезают из вида в лузах.
Даже в самой ужасной окружающей обстановке, в присутствии сильно испорченных людей, которые не хотят ничего, кроме того, чтобы меня убить, я имею склонность искать источник для веселья между молотом и наковальней, между которыми я нахожусь. Не в этот раз. Атмосфера в этом доме пагубная, противная, настолько нездоровая, что я чувствую, как будто самая опасная вещь, которую я когда-либо делал – дышать воздухом внутри него.
С одной стороны бильярдного стола лежит предмет, который не менее загадочен при близком осмотре, чем с расстояния. Сферический, но не идеально, около пяти футов в диаметре, он не походит больше ни на что другое, как на огромную версию набивного мяча, который мужчины раньше кидали друг другу в качестве упражнения, до того, как спортивные клубы стали высокотехнологичными. На предмете несколько серых пятен, и он зернистый, как кожа, но у него нет стыков или швов, а блеск лакировки не похож ни на одну выделку кожи, которую я когда-либо видел. Несколько лампочек на люстре над бильярдным столом гаснут, но свет, мерцающий на поверхности этой непонятной конструкции, во многом похож на лунный свет, играющий на тёмной воде.
Моё восприятие природы объекта меняется в одно мгновение, когда поверхность оказывается не лакированной, а влажной. Капля влаги вырастает на его поверхности и капает по изогнутой траектории на ковёр. Затем что-то внутри большого мяча дёргается.
Когда я поспешно отскакиваю назад, поверхность этой вещи показывает себя больше как покров, чем ткань, как кожу, которая сейчас сбрасывается с быстрым скользящим звуком, открывая скрюченную форму, которая в этом покрывале поднимается с тревожным проворством, становясь почти семи футов высотой. Конечности соединены способом, который больше похож на механизм, чем на кость, но это не робот. Оно кажется и рептилиеобразным, и насекомообразным, его тело так сильно напряжено в руках и ногах, что они кажутся иссохшими, но при этом сильными. В торсе, в районе плеч оно кажется менее рептилиеобразным и менее насекообразным, чем человекообразным, и, несомненно, стоит оно прямо. Серая мантиеобразная масса кожи падает вокруг него складками, похожими на плащ, а его тело, наоборот, бледное с грязно-жёлтыми полосками.
Нужно бежать, но я знаю, что если повернусь спиной, то это будет приглашением к нападению. Кроме того, всё в нём говорит о скорости, и о том, что оно схватит меня до того, как я сделаю дюжину шагов.
Из-за своей неуравновешенной матери и её способа урегулирования угроз с помощью огнестрельного оружия как основы техники воспитания детей, я всю свою жизнь испытывал неприязнь к оружию, хотя в данный момент я люблю то, что находится у меня в руках. Я не решаюсь использовать его только потому, что я ещё не знаю полностью природу своего противника, так как его лицо остаётся укрытым в тёмный капюшон, являющийся частью его плащеобразного облачения из спущенной кожи.
Приятно возвращаться в дорогие с детства места после долгих лет, проведенных вдали от дома. У Дженнифер Пэйдж радостно билось сердце, когда она вместе с Лизой, своей четырнадцатилетней сестрой, въезжала в родной Сноуфилд, маленький городок в горах, тихий, безмятежный, спокойный. Он и правда встретил их тишиной, но это была мертвая тишина – жители городка исчезли. А те немногие, кого они обнаружили, были безжалостно убиты. Кто уничтожил Сноуфилд? Какая страшная сила? Можно ли ей противостоять? И если да, то какими жертвами достанется победа над ней?
Фрэнк Поллард просыпается в переулке с чувством страшной опасности, которая ему угрожает. Фрэнк не помнит ничего, кроме своего имени. Укрывшись в мотеле, он проваливается в сон, а проснувшись, обнаруживает, что его руки в крови. Чья это кровь? Откуда она взялась? Далее события развиваются с ужасающей быстротой. Каждый раз, просыпаясь, он находит рядом с собой незнакомые предметы – и они пугают его сильнее, чем даже руки, обагренные кровью. Детективы Бобби и Джулия Дакота, взявшиеся расследовать это дело, очень скоро убеждаются, что оно куда опаснее, чем им казалось вначале.
Кто-то таинственный и безжалостный устилал каждый его шаг трупами, старательно заботясь, чтобы все улики указывали именно на него. Билли Уайлс более не мог считать это просто «игрой» маньяка. Происходящее явно имело определенную цель. Но какую? Кто мог ненавидеть Билли такой лютой ненавистью? Час за часом перед ним разворачивалось дьявольское представление. Автору этого кровавого шоу маской служило лицо, срезанное с очередной жертвы, а ключом к разгадке стало случайно услышанное Билли слово. Он не мог обратиться в полицию.
Из секретного исследовательского центра, занимающегося запрещенными генетическими экспериментами, убегают наделенные человеческим интеллектом собака и злобный монстр-убийца. В сплошной кошмар превращается в одночасье жизнь Тревиса Корнелла и Норы Девон, приютивших несчастного пса и пытающихся спасти его от преследования.
Человек просто обязан доверять своей интуиции. Особенно если он руководит научной арктической экспедицией и его мучает предчувствие неминуемой беды. И она не заставила себя ждать. В результате мощных подземных толчков двухсотметровый ледовый панцирь лопнул, как яичная скорлупа, и исследовательская группа Эджуэй оказалась в ледяной тюрьме. Положение несчастных ученых усугубляется тем, что один из них — психопат-убийца, вышедший на свою кровавую охоту.
Размеренная жизнь маленького курортного городка Мунлайт-Ков неожиданно превращается в кошмар. За короткое время десятки его обитателей становятся жертвами загадочных зверских убийств. Раскручивая это дело, тайный агент ФБР выясняет, что убийцы – монстры, созданные злым гением ученого-компьютерщика, одержимого маниакальной идеей стать властелином человечества.
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Два землянина исследуют планету, где всем заправляют карлики — и это главная загадка планеты. Карлики создали города и заводы, заставили на них трудиться горбатых обезьян, но по уровню своего развития эти существа сами недалеко ушли от животных. В чём же заключается загадочный фактор, который позволил этой цивилизации подняться на высокую ступень технического развития?
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Я не знаю, дар это или проклятие. Наполняя мои дни таинственностью и страхом, меня навещают люди, покинувшие мир живых. Каждый их визит становится началом охоты на убийцу, уже совершившего преступление или только готовящегося к злодеянию. По натуре я не охотник, но какая-то высшая сила заставляет спешить на помощь тем, кому еще рано расставаться с жизнью. О моей способности видеть невидимое знают только самые близкие друзья и еще – любимая. И в эти дни, когда над нашим маленьким городком в центре пустыни Мохаве нависла большая беда, я знаю, что могу рассчитывать на их помощь.
Необычайный дар позволял Томасу Одду общаться с ушедшими по другую сторону жизни и остро предчувствовать беду, грозящую обитателям нашей реальности. По воле этого дара он стал участником невероятнейших событий в мире, где безумие расцвело пышным цветом, и опаснейшим врагом сатанистов, готовящих чудовищное преступление против человечества. Томаса тяготила выпавшая на его долю необходимость убивать убийц, но любовь и вера в добро в самые трудные минуты душевных терзаний, поддерживали Одда и словно шептали ему: «Не оплакивай смерть чудовищ, славь спасение невинных…».
В нашем маленьком городке Пико Мундо только близкие друзья знают о сверхъестественном даре, даре-проклятии, которым наделила меня судьба. Ко мне являются люди, покинувшие мир живых, с мольбой о помощи или просьбой об отмщении. И я несу этот крест во имя справедливости, стараясь предотвратить еще не совершившиеся убийства и покарать за содеянное зло. Я сказал — близкие друзья…Но самый близкий друг, не ведая, что творит, проговорился о моей тайне Датуре. Красавице, ставшей воплощением Зла. Сопровождаемая послушными рабами, обуреваемая желанием постичь все тайны загробного мира, она открыла охоту на меня, прокладывая кровавый след в песках пустыни Мохаве, в лабиринтах подземных тоннелей и на заброшенных этажах разрушенного землетрясением и пожаром отеля «Панаминт».
Где гарантия, что преступление, которое обязательно будет совершено, удастся предотвратить? Этот вопрос постоянно мучает Томаса, обладающего уникальной способностью общаться с неупокоенными душами. Обычно он именно им помогает в установлении справедливости и обретении покоя. Но на этот раз в помощи юного Томаса отчаянно нуждаются живые. Три невинных ребенка будут жестоко убиты, если он не вмешается. Но кто эти потенциальные жертвы и где их найти, остается для Томаса загадкой. Единственное, что ему известно наверняка, так это личность убийцы.