Интересное проклятие - [30]

Частично выручали местные смерды, видимо они давно подрабатывают на смене погоды, поэтому к постоялым дворам подогнали телеги, которые выглядели как пародия на нормальные возы. В них не спрячешься от дождя и ветра, да и грязь с колес разбрасывает во все стороны, в том числе и на пассажиров, но все же хоть какой-то выход из этой непростой ситуации. После первой ночевки в неприспособленном для этого месте я решил не разыгрывать из себя жлоба и нанял под себя любимого сразу всю телегу, завернулся в рогожу и продрых весь путь до города, все-таки толстый слой соломы хорошо скрадывает неровности дороги.

И так, зачем я стремился во второй после столицы город королевства, все дело в том, что, несмотря на сломанную печать, у меня есть доступ к кое-какой наличности — детские деньги, они сложились из подарков, которые дарились в дни рождения. Считалось, что если подарить ребенку деньги, то в будущем это поможет ему сохранить или приумножить богатство, конечно это был всего лишь символ, и деньги дарились небольшие, так что момент пополнения «детского вклада» представлял из себя всего лишь ритуал. А суммы, скопившиеся на счете, так и оставались до самой смерти владельца ибо воспользоваться ими считалось оскорбительным для аристократа. Но не в этом случае. Точная сумма, «детского вклада» неизвестна, аристократа она не очень-то интересовала, только если для прикола, но не менее пятидесяти золотых там должно было быть, для моего нынешнего положения этого более чем достаточно.

Однако деньги в банке, и хоть я имел полное право ими воспользоваться, надо было еще суметь добраться до банковского клерка. Все дело в том, что заявляться в банк в таком виде, в каком я сейчас, конечно же, не следовало, мало того, что могут не пустить, так и вообще стражу науськают, так что придется озаботиться внешним видом. Менферо город дорогой, а ценами здесь никогда не интересовался, не представлялся Антонадо такой случай, поэтому понятия не имею, хватит ли всей моей наличности на что-нибудь приличное. Но то уже можно будет сказать только после посещения торга у западных ворот, именно там была организована местная барахолка, и только там можно было приобрести вещи по дешёвке.

Ночевать снова пришлось в дорожном доме, только содрали с меня уже не две чешуйки, а полновесный медяк. Ничего себе цены в пригороде, какие же тогда за стенами? Да и дежурный наряд не слишком старался службу нести, хорошо, что я в пути выспался, а то сумели бы избавить меня от лишних вещей.

Ну что же, первое впечатление от посещения торга у меня такое — барахолки во всем мире одинаковы, но средневековая барахолка колоритнее, сюда ходят в основном не для того, чтобы купить или продать, сюда ходят, чтобы пообщаться. Из-за куртки меня все принимали за охотника, поэтому отношение было более чем доброжелательным, продавцы с радостью сообщали мне последние новости и давали консультации по нужной теме, а девушки просто стремились поболтать и позубоскалить, как потенциальный жених я здесь не рассматривался, статус не тот. Походив по торговым рядам пару часиков, я понял, что если хорошо поторговаться, то моих средств должно хватить, а вот дальше возник вопрос, кем в результате я должен стать, благородным или мещанином. Купцом не получится, в этой категории слишком много условностей, каждый элемент одежды что-то да означает, да и не знаком с их спецификой, впрочем, я и за мещанина сойду с большой натяжкой. Казалось бы, чего здесь думать, одежда благородного должна быть значительно дороже мещанской, но получается не так. Спроса нет. Носить одежду с чужого плеча для аристократа оскорбление, только очень бедные баронства могут пойти на такое, а другим сословиям риск, за это и штраф огромный могут прописать. Кстати говоря, мне тоже, печать-то Клегистар свел, единственная надежда на то, что никто не будет требовать ее показать, здесь никому даже в ум не придет, что кто-то без особых на то прав будет строить из себя благородного. Немного поколебавшись, решил все же, вернуть себе статус.

— Поосторожней парень, — приподняла брови торговка, когда я стал рыться в вещах, которые здесь не пользовались спросом, — уж не для себя ли выбираешь?

— Не хочешь продавать? — Сделал я удивленное лицо. — Мне уйти?

— Так ты все одно не купишь, замызгаешь только. — Проворчала женщина.

— Почему не куплю, если сговоримся? — И наклонившись к владелице вещей, в полголоса поведал. — Хозяин сам сюда прийти не может, а я по комплекции один в один его сынок, поэтому и поручили поискать чего-нибудь подходящего.

— А не врешь? — Она окинула меня взглядом, а потом хитро прищурилась. — Сам-то не ряженый, случаем.

— Конечно ряженый, — хмыкаю в ответ, — разве меня бы в платье слуги баронства на торг послали одежду выбирать, это позор какой.

— Я не про то, — нахмурилась женщина, — вдруг ты из благородных.

— Ты думаешь я сын барона? О… Польстила, — расплылся я в улыбке, — нет не посчастливилось сыном барона родиться. Хотя у своего хозяина сыном не хотелось бы быть, беден как монах, не жалует его супруга, денег много не дает, он все на пыльцу косится.