Интербеллум 1918–1939. Мир между великими войнами - [83]

3. От попыток реформ к потере независимости

В 1871 году родился предпоследний император Китая Гуансюй, урожденный Айсингеро Цзайтянь, – впрочем, реальная власть ему практически не принадлежала. С 1861 года она была сосредоточена в руках императрицы Цыси, тетки и приемной матери императора. Поначалу сама Цыси была сторонницей умеренного курса на реформы, которые получили название «политика самоусиления». Но они оказались настолько локальны, что не привели к каким-либо значимым результатам, и уж тем более не позволили Китаю «догнать и перегнать» европейские державы. В дальнейшем же, когда выросший император в 1898 году, после очередного поражения, теперь уже от Японии, попытался провозгласить программу «Ста дней реформ», Цыси совершила государственный переворот, отстранила племянника от власти, назвав его недостойным титула, и фактически посадила под домашний арест. Все реформаторские указы Гуансюя, естественно, были отменены.

Цыси в своем консервативном повороте опиралась на местное китайское население, которое всеми силами желало избавиться от иностранного влияния. Причиной тому послужила первая Японо-китайская война, которая началась после столкновения цинской и японской армий в Корее. Эта война также закончилась поражением Поднебесной в 1895 году. В ход подписания договоренностей снова вмешались европейские державы и снова получили ряд преференций.

Еще до начала этой кампании от Поднебесной оторвала свой территориальный кусок и Германия. Поводом к военным действиям и последующему взысканию контрибуций послужило то, что в Шандуне было убито два немецких миссионера. Кайзер Вильгельм незамедлительно отправил туда военную эскадру. В итоге Германия получила в свое пользование область Цзяочжоу и право на эксклюзивное строительство железных дорог на Шаньдунском полуострове. К слову сказать, при Бисмарке ничего подобного не было, Германия из всех западных держав вела себя, наряду с Россией, наиболее прилично и не пыталась оторвать от Поднебесной территории методом бесконечных военных провокаций, ограничиваясь лишь расширением промышленных производств и торговых связей на обоюдовыгодной основе.

Россия вмешалась в общий раздел Китая в качестве миротворца и получила в аренду на 25 лет части Ляодунского полуострова с размещением флота в Порт-Артуре, а также право строительства железной дороги через Манчьжурию. А российский император Николай II, недавно вступивший на трон, за такое союзничество пожаловал императору Гуансюю орден Андрея Первозванного. Кстати, вторым китайцем, получившим эту награду, через 121 год стал председатель КНР Си Цзиньпин, награжденный орденом Андрея Первозванного 3 июля 2017 года в Кремле.

Однако это дела далекого будущего. В конце же XIX века все эти поражения, а особенно от японцев, которых ранее в Китае именовали не иначе как «варварами с островов», привели и китайское население, и правящую императрицу к мысли о том, что с реформами и интеграцией в западную цивилизацию пора завязывать самым радикальным образом. По давней китайской традиции, народные массы подняли серию восстаний, но уже не столько против династии Цин, сколько против «заморских дьяволов», как все чаще стало называть население поднебесной европейцев. Наиболее сильные очаги сопротивления европейцам возникли в северных провинциях Чжили и Шаньдун, а также в Маньчжурии.

Впрочем, население Китая и ранее пыталось устранять европейские нововведения силовыми методами. Регулярно предпринимались попытки уничтожения железных дорог и телеграфных столбов, а также нападения на рабочих и инженеров, которые строили эти объекты. Периодически дело доходило и до убийств. Проблема была в том, что все эти постройки нарушали принципы фэншуй, которые для китайцев были не просто эстетическими правилами компоновки реальности, но видимым выражением законов Неба. Организация пространства по фэншуй была системой соблюдения небесного закона, духовной безопасности и материального благополучия, а также уважением к духам предков и гарантией их покровительства, если дело касалось кладбищ. А некоторые железные дороги и телеграфные линии проходили и по кладбищенским территориям.

Однако восстание в Северных провинциях имело куда более серьезные последствия. Организаторами сопротивления на этот раз стали несколько тайных обществ, которыми был пронизан Китай эпохи Цин. Особенностью этих сект было то, что все они практиковали физические практики, сосредоточенные на кулачных боях. Потому дальнейшее восстание стали назвать «боксерским», или восстанием ихэтуаней, по названию одного из тайных обществ, которое переводилось, как «отряды справедливости и мира», либо же ихэцюанями, что имело перевод «кулак во имя справедливости и мира».

Сами себя восставшие называли «священными воинами» и «справедливыми людьми», а восстание моментально получило философское и религиозное обоснование. Действовали «боксеры» с самого начала весьма радикально и прямолинейно, то есть физически уничтожая как иностранных граждан, так и следы их цивилизационного присутствия. Особенно жестокая расправа ждала китайцев, принявших христианство, либо же компрадоров, купцов, осуществлявших тесное экономическое сотрудничество с западными предпринимателями. Что характерно, ихэтуани тоже были за установление гармоничного и справедливого государственного и общественного строя, только, в отличие от тайпинов, они считали маньчжурскую императорскую династию вполне легитимной и достойной правления Поднебесной.