Институтки. Тайны жизни воспитанниц - [75]

Не напоминает ли вам эта картина нашу собственную жизнь?

Может быть краски слишком густы, может быть набат не возвещает общего бедствия, может быть для всякого такого случая найдется у нас хорошо организованная, верная помощь – может быть! Но тем не менее недочеты общей современной жизни велики. Но я – женщина, и мне кажется, что недочеты женской жизни так особенно болезненны, что не мешало бы нам, женщинам, сомкнуться и разобраться в наших делах.

Если мы сразу взглянем на современную женскую жизнь, нам покажется, что достигнутые результаты в борьбе за труд и самостоятельность женщины громадны:

Ясли, приюты – дневные и ночные, столовые, школы, воскресные занятия и развлечения растут и развиваются.

В институтах расширены курсы, введено широкое преподавание гигиены и домоведения, в гимназиях заводят речь о том, чтобы уничтожить золотую медаль, потому что обидно давать награду одной, когда ее достойны в равной степени 10–15 человек.

Жажда ученья среди женщин громадная, ученья сопряженного с упорным трудом, так как они требуют уравнения его с мужским.

На курсах нет отбоя от желающих поступить, а образовывающиеся комитеты со всем рвением, со всей добросовестностью хлопочут о развитии столовых, общежитий и касс для немедленной помощи.

Всюду русская девушка работает, русская женщина помогает ей и оберегает ее.

Возникают женские общества и протягивают руку помощи интеллигентной труженице.

У нас не открылось в России еще ни одного женского клуба, где женщины с комфортом могли бы танцевать, играть в карты и флиртовать.

Нет, каждое новое общество вносит в свой устав новую задачу для облегчения как в отношении здоровья, так и в отношении труда женской жизни.

Закон, как кажется, идет навстречу всем этим начинаниям пересмотром бракоразводных дел и улучшением положения незаконнорожденных детей.

Вот с поверхностного взгляда мирная, идиллическая картина жизни современной женщины.

Женская эмансипация как мощная река идет правильным течением, прорывая себе глубокое дно и расширяя берега. Как мелкие ручьи, отовсюду впадающие в нее и увеличивающие ее полноводье, идет частная работа, и усилия отдельных личностей служат тому же делу, а между тем мы слышим звон набата, мы сердцем нашим чуем горе и гибель. Опять повторяю: не пришло ли время нам сплотиться и разобраться совместно в наших делах.

Как первый недочет жизни современной женщины я беру первичное воспитание девочки, которое состоит в том, что при первом появлении на свет наших детей мы начинаем уже делать между ними различие пола.

Справедливее будет сказать, что различие это мы подчеркиваем даже до рождения ребенка: лента на чепчике, рубашечке, даже на кресте при крещении полагается уже в принципе для девочки розовая, для мальчика – голубая.

Все обряды для девочки и мальчика изменяются, в семье и в бедной, и в богатой наступает хотя короткое, но тем не менее ясно выраженное разочарование, когда первою является девочка, – желателен всегда мальчик.

Если ребенок некрасив, но мальчик, это никого не огорчает, все говорят: «На что мальчику красота, – ему нужны ум и сила»; если девочка – дурнушка, все искренне огорчены: «Кому будет нужна умная рожа? А сила ее и подавно… Ей не камни ворочать»…

Как только дети начнут ходить и прыгать, им не станут придумывать удобной, здоровой одежды, нет, им наденут мужской костюмчик и женское платьице.

Если еще мальчика допустят до известных лет быть счастливым, бесполым существом под общим именем «ваву», то уж в девочке, напротив, – начнут сильно подчеркивать ее пол вышивками, кружевами, перьями, иначе говоря, – начнут искусственно прививать ей страсть к тряпкам, блесткам и побрякушкам.

Не только игры детей делятся на игры мальчиков и девочек, но и самые игрушки в магазинах продаются для мальчиков и для девочек.

В безыскусственном царстве животных мы видим совершенно другую картину. Котята, щенята, тигрята и львята – все звереныши, которые впоследствии будут обладать гибкостью или страшной силой и свирепостью, до своего полового развития остаются безразлично молодыми животными; у них – одинаковая грация, одинаковая хитрость и совершенно одинаковый вид.

У хищных животных качества эти у самки по достижению ею половой зрелости развиваются даже сильнее, чем у самца, потому что на ее долю выпадает и прокормление, и защита детенышей.

В людском же обществе совершенно наоборот: мы с самых ранних лет стараемся изнежить, обессилить девочку, дать ей понять ее пол, заставить ее свыкнуться с мыслью о своей слабости, беспомощности и подчиненности. Она с молоком матери всасывает в себя убеждение, что вся общечеловеческая деятельность принадлежит мужчине, а для нее есть своя особая, женская сфера, с женскими понятиями и женской деятельностью.

Учить, управлять, производить – удел мужчины.

Украшаться, подчиняться и получать готовое производство – участь женщины.

Мужчина может писать, женщина должна шить.

Мы приучаем девочку ходить, держаться, говорить и смотреть совсем иначе, чем мальчика. Мы предоставляем мальчику свободу расти, развиваться и выяснять свою самостоятельную личность, мы выделываем девочку, старательно выливаем ее в старую, хорошо известную нам форму и тщательно подавляем в ней всякую самобытность.