Инспектор Вест начинает игру - [22]

— Это значит напрашиваться на неприятности, — спокойно сказал Роджер. — Послушайте, Роза. Вы никому не поможете тем, что станете вставлять в палки колеса. Мы вовсе не хотим вас в чем-нибудь обвинить.

— Зато вы хотите что-то пришить Кирби. Но вы его не увидите, как своих ушей, ясно? Он умнее любого фараона в Лондоне! Я не стану говорить, а вам его не видать!

Джузеппе покачал головой:

— Плохой девушка, Роза!

— Кирби убили сегодня утром, — негромко сказал Роджер.

Роза отшатнулась. Даже под толстым слоем штукатурки было видно, как она побледнела.

Джузеппе закричал напряженным голосом:

— Марта, Марта! Принеси бренди, быстро!

Роза вздохнула и тихо сказала:

— Это вранье.

— Нет, это не вранье. Он стрелял в полицейского. Потом побежал к своему приятелю, который ожидал его поблизости в машине. Ну, а дружок его и переехал.

— Это ложь! — завопила Роза, подбежала к Роджеру и вцепилась ему в запястье.

— Это неправда, — кричала она. — Вы мне врете. Просто хотите заставить меня говорить.

— Его тело сейчас находится в морге, — тем же ровным голосом сказал Роджер.

Она надолго замерла, потом как-то сразу поникла, отошла к стулу и упала на него. Ее затрясло. Джузеппе двинулся было к ней со своим бренди, но Роджер тихонько взял его за плечо и покачал головой.

— Обождите, — шепнул он ему, потом повысил голос: — Роза, мы ищем человека, который убил Кирби. Мы искали Кирби, но теперь он уже вне нашей власти. Никто ему не может ни повредить, ни помочь. И вы тоже. Убивший его человек иногда брал у него машину, взял ее и сегодня днем. Мне нужно про него все знать. Расскажи, как все было, а потом ты сможешь отдохнуть.

Сначала она молчала, но потом ее как будто прорвало. Боже, какая это была грубая, отвратительная речь. Она наделяла убийцу Кирби всеми известными ругательствами, проклинала и призывала на его голову все кары земные и небесные. Закончив, она откинулась назад и закрыла глаза, по-видимому, задохнувшись.

Роджер согласился:

— Что-ж, вы правы, Роза. Именно поэтому мы его разыскиваем. Как его зовут? Где он живет?

Она зашевелила губами, как будто ей трудно было говорить.

— Я не знаю, где он живет, — наконец сказала она, — зовут его Майклом. Майкл Скотт. Я вырву ему глаза…

Она вскочила, у нее началась истерика. На этот раз Роджер взял ее за плечи, силком посадил на стул и сделал знак Джузеппе. Пока она пила бренди, тот стоял рядом с ней. Ее нельзя было оставлять одну ни на секунду, поэтому Роджер дал указания детективам отвести ее в полицейский участок на Боу-стрит.

И все это время он думал об имени разыскиваемого человека: не Смит, а Скотт. А Джеремия Скотт уже фигурировал в данном деле.

Роджер подписал счет, представленный ему Джузеппе, назначил четырех человек дежурить в гараже для того, чтобы опросить поздно прибывающих таксистов, а потом поехал к себе домой, в Челси. По дороге на него напала дрожь, он расчихался, раскашлялся. И стал серьезно подумывать, не простудился ли он во время дождя на крыше. Сейчас снова разъяснилось, хотя стало заметно холоднее.

Продолжая дрожать, он вытащил из сырого кармана ключи и открыл дверь. Ему придется потревожить женщин, так как он должен переодеться. И как бы ему хотелось принять горячую ванну! Включив в холле свет, он посмотрел на часы: начало третьего. Электрокипятильник нагреет воду в ванной за полчаса. Он тихонько пробрался на кухню и включил плитку, потом принялся наливать воду в чайник, при этом загремев крышкой. Обругав себя последними словами за неловкость, он замер на месте: как бы не проснулась Джанет. Однако в доме было тихо. В углу в буфете лежали кухонные полотенца. Роджер сбросил с себя мокрую одежду и начал энергично растираться, чувствуя, что ему иначе никогда не согреться. Постепенно по телу начало разливаться тепло. Вот весело запел чайник. Он повернулся, чтобы выключить плитку, и вдруг почувствовал, что откуда-то потянуло холодом. Медленно открылась дверь. Он заметил тень мужской головы и на всякий случай схватил со стола чашку, готовый запустить ее в злодея. Но тут голова просунулась в кухню — копна каштановых волос над его собственным шелковым халатом!

— Шумный дьявол, — проворчало видение, — не даешь человеку поспать.

Роджер опустил чашку.

— Марк, ослиная голова!

— И где справедливость? Я ему постель согреваю, — пожаловался Марк, входя на кухню и прикрывая за собой дверь. — Господи, мужчина во всем естестве! Что, под ливень попал?

— Я ходил купаться, — усмехнулся Роджер.

Джанет говорила ему, что Марк Лессинг интересовался, возвратится ли он до полуночи. Видимо, он прикорнул на его раскладушке.

Лессинг был высоким и худым, по-своему красивым, так что многие его считали строгим и суровым, но это была одна «видимость», как говорил Роджер. Он коллекционировал старый фарфор и писал об этом книги. Фарфор был его страстью. Но был у него и второй интерес, который по временам заслонял даже фарфор: он изучал убийства со всех точек зрения, включая прихологическую. Иногда он пытался «помочь» Роджеру, несмотря на сопротивление последнего, и порой успешно применял свои теоретические познания. С самого начала его сильно заинтересовало убийство Рэнделла.