Инспектор по сказкам - [17]

– Я – обратно царствующий, – нерешительно произнес он. – Когда ничего нет…

– А куда же оно делось? – продолжил я цикл вопросов. – Вон и реки есть, и озера, и поля, и леса… Работать, что ли, некому?

Мужичонка заморгал:

– Я-то все одно работать не буду. А остальные… Мне до них дела нету.

– Ладно, – смилостивился я. В конце концов, если он действительно Голод, это не его функция: следить за тем, чтобы все было. Скорее наоборот.

Я снова натряс ему полную тарелку рыбы, видя, что с той он помаленьку справился, продолжая прикидывать: брать его собой или не брать? По идее, главный герой сказки всегда брал с собой попутчиков. Да, но я-то не главный герой. Или как?

Мужичонка продолжил еду, но явно нехотя, скорее по инерции. Судя по постепенно замедляющимся его движениям и раздувающемуся брюху, он начал наедаться. Очевидно, колбаса успешно сопротивлялась попыткам его желудка переварить ее. Еще немного – и процесс будет успешно завершен. А я никогда и не сомневался в том, что цивилизация способна накормить всех голодных!

Но маленький червячок сомнения требовал своей доли: все же он – Голод! Победишь раз, другой, третий, а потом?… А вдруг Рог Изобилия… то бишь Банка Консервов, сломается? Ну, мало ли: заклинит что-нибудь внутри, и начнет она гнать одну томатную жижу или, в лучшем случае, со щукиными костями. Голоду-то, может, и они за счастье: пропаренные в автоклаве, мягкие, а вот за цивилизацию обидно – опозорится. Да и… вдруг захочет он меня съесть? Такого в напарниках иметь – накладно, если не опасно.

И я решил схитрить: со словами "А попробуйте-ка еще вот этой божьей милости…", ясно сознавая, что безбожно перевираю чью-то цитату, я достал из рюкзака-сумки Колобка, но, подавая Голоду, якобы запнулся и выпустил его из рук. Колобок, не будь дурак, почуял опасность и инстинктивно шарахнулся в сторону. Он перекатился через обочину и запылил по дороге, издавая специфический запах свежего хлеба – Колобки всегда так пахнут в минуты опасности.

Вытерпеть подобное Голод не смог: сверкнув голодными глазами, он вскочил и бросился вдогонку – насколько позволяло раздувшееся брюхо.

Я, на всякий случай, отправился в сторону, противоположную той, куда убежал Голод.

Но это мне не помогло: пройдя буквально несколько шагов, я увидел сидящего на берегу озеречки (как раз в том месте, где речка впадала в озеро) другого мужичонку, столь же плюгавого, который, однако же, не кричал, а хрипел:

– Пить хочу! Пить хочу!

– Ты кто? – строго спросил я, не без основания подозревая провокацию: что-то они косяком пошли, друг за другом.

– Я – Жажда! – хрипло заявил мужичонка.

– А почему не женского рода? – продолжал допрашивать я.

– Не знаю… – мужичонка растерялся.

– Выяснить надо сначала, а потом… – я не договорил и широкими шагами зашагал прочь от мужичонки. Да и все равно поить его мне было нечем: я как-то позабыл о питье. Понадеялся, что в сказках все экологически чисто – можно, как утверждал Сидорчук, пить прямо из рек и озер – и потому ничего с собой не взял. Вот и пусть он из озера пьет, не выделывается! Все не выпьет.

Отойдя, я оглянулся: мужичонка продолжал растерянно смотреть мне вслед. Должно быть, я поступил как-то не так, как должен был поступить на моем месте герой сказки. Но я-то не герой! Я – Генеральный Инспектор! А для инспектирования и так сойдет.

– Так, кое-что проверили, – потер я руки. – Здесь как будто все правильно: Голод – голодный, Жажда, – я замялся. Как правильно сказать-то? – Жаждная? Жаждущая? Жаждовая? Жаждючая?

М-да, тут наблюдался непорядок, но устранить его своими силами я не мог: требовались лингвисты.

Размышления мои прервались новой неожиданной встречей. Впрочем, что значит неожиданной? Для меня любая встреча оказывалась неожиданной: будь я крупным специалистом по сказкам, я бы заранее знал, чего ждать за тем лесочком, за этим поворотом… событий, а так… Просто идешь и ждешь чего-то неожиданного. А когда надоедает ждать – размышляешь. И до того увлечешься, что когда встретишь то, чего ждал так долго, что успел и позабыть о нем – тогда встреча и представляется неожиданной. Ну, не именно эта конкретная встреча, но чего-то же я ждал? И что с того, что встречаешь не то, чего ждешь? – так очень часто бывает, и не только в сказках, в самой обыденной жизни.

Вот и тут: сидел у дороги мужичок. Ну, как положено: бородатый, рубаха навыпуск, веревкой подпоясана. Сидел и подкреплялся – завтракал или обедал. Завидев меня, на мгновение прекратил жевать, оценивающе осмотрел: не лихой ли я человек, потом кивнул рядом с собой – присоединяйся, мол. Я в это время лихорадочно вспоминал, как себя следует вести в подобной ситуации: "Хлеб да соль", "Исполать (это из палат или с полатей?) тебе, добрый молодец" – нет, вроде не тянет. Так, кажись, красные девицы добрых молодцев приветствуют, "Приятного аппетита" (это что-то уж совсем современное), а то и вообще как бы не ляпнуть: "Хеллоу!". А еще я боялся, как бы по привычке не выдать автоматически чего-нибудь из подходящего анекдота. Но все же собрался и даже что-то вспомнил, хотя и не был стопроцентно уверен, что вспомнил именно то, что нужно: