Инсайт - [13]

Странно, но они тут же подорвались, будто не было иссушающей слабости, жрущей нас всех.

– Милая, бросай мешки на х**! Двое, взяли Прибоя! Да бросьте же плед, эта скотина не шевелится всё равно!!!

Мешки грустно звякнули о камни. Парни взгромождали бревно-Прибоя на плечи, а я подошёл к Улыбаке и закинул его руку себе на плечо, взяв в правую заветный кулон. Он почти ничего не весил и всё продолжал бормотать, плакать и пускать слюни.

Выпрямившись, я огляделся. Все были готовы, а Тени были уже совсем близко.

– Что встали?! БЕГОМ!

И они побежали. Я, волоча на себе вожака (хорошо у него осталось достаточно мозгов, чтобы переставлять ноги), шёл последним, периодически срезая подобравшиеся Тени. Пользоваться кулоном оказалось просто. Он будто продолжал мои страх и ненависть и, подпитываясь ими, сам плясал в воздухе. О, что это был за бег! Наши ноги набатами били в дорогу, по бокам сменяли друг-друга кривящиеся стены, а света редко встречавшихся фонарей, факелов и поганок едва хватало, чтобы не воткнуться в одну из этих стен. Хорошо, Расколотых пока не было видно.

Мы пробежали несколько кварталов. Лиса то помогала мне тащить Улыбаку, то сменяла кого-нибудь из парней. Но всё равно мы совсем выбились из сил. Тени так же брели к нам – островкам жизни в этом безумии, но большинство было далеко, а подобравшихся ближе, я срезал вожаковским кулоном. Обветшалые дома вокруг я начал узнавать. На самом деле, Город постоянно меняется и там, где раньше был пустырь или пруд, через несколько циклов может появиться очередная гниющая хибара. Остаются только те дома, в которых кто-то живёт и спит. Не знаю, почему. И никто не знает. Но чувство, что мы близко (та самая «чуйка»), оно не оставляло меня. В общем, мы остановились передохнуть…

– Бл*бл*бл*! – истерически бормотал Суслик. Мумия молча пыхтел, уткнувшись лбом в колени. Лиса, всхлипывая, пыталась вытереть Прибою кровь. А Улыбака всё так же пускал слюни мне на плечо.

Я старался дышать глубоко и размеренно, чему совсем не помогал страх, с каждым глотком воздуха, будто вливающийся в кровь. Все чувствовали что-то похожее, но мне всё казалось, что я острее всех. Я начинал задыхаться и опёрся о ржавую железную водоразборку, непонятно (как и всё остальное здесь) как оказавшуюся воткнутой посреди тротуара. Мечтая о глотке воды, я качнул рукоятку и мне на ноги, отвратительно хлюпая, плеснула… Кровь. Пополам с какой-то слизью.

Это было уже слишком. Я засмеялся и опустился на тротуар. Ко мне подбрёл Суслик:

– К-кот, не надо. Успокойся, а? – его качнуло. Я правда хотел крикнуть, предупредить, но смех забил глотку. И Суслик опёрся о кирпичную стену. А на стене была изломанная щель, в которой поблёскивали зубы…

Пасть раскрылась мгновенно, и Суслик провалился по самое плечо. Каменные челюсти так же стремительно сомкнулись и он заорал. Боже, как он орал!

Пасть, словно повинуясь какому-то приказу снова открылась. На плече парня были глубокие следы от зубов, но больше, вроде, ничего страшного я не заметил… Пока он не потянул руку на себя… Тут и там, вгрызаясь под кожу, тянулись к жадной глотке десятки сухожилий и сосудов. Рука Суслика срослась с монстром. А он продолжал орать:

– КОТ! КОООООТ! ПОМОГИИИиии!

На секунду я замер. Я обдумывал, как ему помочь, правда (хотя самая светлая мысль была – отсечь руку), а потом почувствовал ЭТО. Присутствие. Мы все почувствовали. Суетящийся Мумия и визжащая Лиса резко повернулись в направлении, откуда мы бежали. Сбив вниз пару черепиц, на фронтон трёхэтажного здания в двух кварталах от нас, выползло пятно беспросветной, абсолютной тьмы. Расколотый!

– Так. – сказал я как можно спокойнее, хотя страх требовал вопить и бежать, что есть силы. – Хватайте Улыбаку и бегом, бегом!

Они взяли понемногу приходящего в себя вожака и побежали дальше. Лиса сняла чехол с грибного фонаря и скоро три тела стали уменьшающимся пятнышком зеленоватого света. Я, держа в поле зрения зловещее пятно, подошел к мечущемуся в припадке Прибою и промямлил (до сих пор мучаюсь – можно было сказать это как-то торжественнее):

– Прости, друг. – свистнул кулон, и голова парня, продолжая бессмысленно пялить глаза и шевелить губами, откатилась на дорогу. Тени, почуяв кровь, снова двинулись в нашу сторону, на этот раз быстрее, а Расколотый начал перетекать вниз. Достигнув тротуара, тьма сложилась в сухопарую, невысокую фигуру и, расшвыривая Теней, устремилась ко мне.

– Кот?! КОООООТ! СУКАААА! НЕЕЕЕТ!

Но я уже бежал. Расчёт был прост – Суслик и так обречён, а живой он может увлечь Расколотого достаточно долго, чтобы мы могли достигнуть одного из убежищ. Если вам станет легче – его колючие крики преследуют меня до сих пор.

А потом они так же остро оборвались. Я бежал. За пятнышком света, остро осознавая (похоже, я действительно чувствовал Город лучше), что Лиса и Мумия сбились с пути. Слишком отклонились к северу. Догнав их, задыхающихся и хрипящих, я взял свою женщину за волосы и потащил по ближайшему, поворачивающему южнее, проулку. Ни она, ни Мумия не спросили об оставшихся. Спасибо им за это…

Несколько сотен метров спустя мы остановились. На маленькой площади, всосавшей три проулка, по одному из которых мы бежали. Огромная бетонная плита под ногами и искривлённая стела из потемневшей меди посередине. Не знаю, что она изображала. Сплошные острые углы, шипы и пластины. Важно было другое. За нами собралась толпа Теней, настолько густая, что казалось, будто чернильная река течёт по мостовой. Такая же толпа перекрывала боковую улочку, хотя та и так уводила в сторону от нужного нам пути. А впереди, там, где уже виднелся Шпиль, рядом с которым было несколько «подготовленных» зданий, маячили трое Расколотых. Фрагменты масок, плавающие по их телам, будто сливались в издевательские, мертвенные улыбки.