Иностранный - легко и с удовольствием - [10]

Шрифт
Интервал

К индивидуальным особенностям, которые могут повлиять на успешность занятий, можно отнести также присущую некоторым людям известную инертность или даже упрямство в следовании известным и общепринятым методам. Такой человек, даже согласившись в принципе с излагаемым методом и приемами и думая, что он занимается по методу УМИН, может продолжать, тем не менее, в своих занятиях использовать методы, которым его научили, например, в институте. Так, он может, используя учебник с упражнениями, стараться тщательно все их выполнять, делая переводы, заучивая списки иностранных слов и т.п. Надо прямо сказать, что при любых добавлениях к методу УМИН других методов получится уже не метод УМИН, а какой-то другой метод изучения иностранного языка. Любой метод может быть усовершенствован, и, возможно, кто-то достигнет лучших результатов, применив какие-то добавления к методу УМИН. Однако в тех случаях, когда правила метода УМИН не соблюдаются, ответственность за возможную неудачу берет на себя тот, кто их нарушает. В любом случае критерий того, правильным ли путем идет изучение иностранного языка, определяется вторым принципом метода УМИН – ощущением успешности продвижения. Если это ощущение у вас есть, значит, вы идете правильным путем.

К индивидуальным особенностям человека, изучающего язык, можно отнести также начальный уровень знания языка. Возможно, вы изучали язык в школе или на курсах и хотите знание его усовершенствовать. В этом случае вы также можете использовать метод УМИН, начиная его применять не с самого начала, а с определенного этапа.

Конкретные правила, как это сделать, приведены в шестом разделе. Общие соображения на этот счет сводятся к тому, что вам нужно правильно оценить уровень вашего реального знания языка. Поясним на примере, что понимается под реальным знанием. Вы можете помнить правила грамматики, знать формы некоторых глаголов, знать значения многих слов (например, из технических текстов). В то же время вам может быть трудно произнести даже простую фразу и, кроме того, в сравнительно простой медленной речи на иностранном языке вы воспринимаете в лучшем случае только отдельные слова. С моей точки зрения в этом случае реальное знание языка близко к нулю, и изучение его по методу УМИН должно быть начато с самого начала. Другой крайний случай – человек не изучал язык, но имел практический опыт общения на нем, например, проживая за границей. Он может говорить на этом языке, возможно, искажая правильный порядок слов, иногда не находя нужные слова, но понимая, в основном, то, что говорят ему, и умея так или иначе выразить свои желания. У такого человека в значительной степени сформирована слуховая и моторная основа языка (которую, вполне возможно, нужно корректировать). С моей точки зрения, несмотря на отсутствие у такого человека значительного словарного запаса, а также знания грамматики, его реальное знание языка – довольно значительно, и его путь к совершенному владению языком будет существенно короче, чем в первом случае. В шестом разделе даны правила, пользуясь которыми можно оценить свое реальное знание языка и выбрать этап, начав с которого можно применять метод УМИН.


Средства и материалы для изучения иностранного языка


Лингафонный курс.

Для начинающего изучать иностранный язык, а также всех тех, кто его уже немного знает, но не владеет разговорным языком, лингафонный курс является обязательным пособием. Необходимо также иметь магнитофон. Лингафонный курс может быть записан на пластинках либо на кассетах. Его нужно переписать с пластинок или оригинальных кассет на свои кассеты и иметь свою магнитофонную запись. Магнитофон должен быть хорошего качества, чтобы воспроизводимая на нем речь была четкой и внятной. Разумеется, исходная запись на кассете также должна быть хорошего качества. Записи на пластинках, как правило, более высокого качества, чем записи на кассетах, и если у вас есть возможность выбора, то лучше свою собственную запись сделать с пластинок. При использовании магнитофона существенно облегчается многократное прослушивание записи, кроме того, становится возможной запись своего собственного голоса в промежутках между фразами лингафонного курса.

К лингафонному курсу должен быть приложен текст на иностранном языке, дублирующий запись. Желательно (но не обязательно) иметь также перевод этого текста на родной язык.

Лингафонных курсов сейчас очень много в продаже, и читатель может столкнуться с необходимостью выбора одного из них. Выбирая лингафонный курс для самостоятельного изучения иностранного языка, следует обратить внимание на следующие моменты:

(1) Лингафонный курс должен быть записан дикторами-иностранцами и весьма желательно, чтобы он (или оригинал, с которого он переписан) был произведен в стране,

язык которой вы хотите изучить.

(2) Лингафонный курс должен начинаться с самых простых текстов, в которых слова произносятся медленно, очень четко, а заканчиваться текстами, в которых представлена беглая разговорная речь.

(3) Очень желательно, чтобы в курсе содержался фонетический раздел, в котором сопоставляется произношение слов иностранного языка, содержащих все основные звуки этого языка.


Рекомендуем почитать
О западной литературе

Виктор Топоров (1946–2013) был одним из самых выдающихся критиков и переводчиков своего времени. В настоящем издании собраны его статьи, посвященные литературе Западной Европы и США. Готфрид Бенн, Уистен Хью Оден, Роберт Фрост, Генри Миллер, Грэм Грин, Макс Фриш, Сильвия Платт, Том Вулф и многие, многие другие – эту книгу можно рассматривать как историю западной литературы XX века. Историю, в которой глубина взгляда и широта эрудиции органично сочетаются с неподражаемым остроумием автора.


Путь и шествие в историю словообразования Русского языка

Так как же рождаются слова? И как создать такое слово, которое бы обрело свою собственную и, возможно, очень долгую жизнь, чтобы оставить свой след в истории нашего языка? На этот вопрос читатель найдёт ответ, если отправится в настоящее исследовательское путешествие по бескрайнему морю русских слов, которое наглядно покажет, как наши предки разными способами сложения старых слов и их образов создавали новые слова русского языка, древнее и богаче которого нет на земле.


Набоков, писатель, манифест

Набоков ставит себе задачу отображения того, что по природе своей не может быть адекватно отражено, «выразить тайны иррационального в рациональных словах». Сам стиль его, необыкновенно подвижный и синтаксически сложный, кажется лишь способом приблизиться к этому неизведанному миру, найти ему словесное соответствие. «Не это, не это, а что-то за этим. Определение всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится все, все». «Я-то убежден, что нас ждут необыкновенные сюрпризы.


Большая книга о любимом русском

Содержание этой книги напоминает игру с огнём. По крайней мере, с обывательской точки зрения это, скорее всего, будет выглядеть так, потому что многое из того, о чём вы узнаете, прилично выделяется на фоне принятого и самого простого языкового подхода к разделению на «правильное» и «неправильное». Эта книга не для борцов за чистоту языка и тем более не для граммар-наци. Потому что и те, и другие так или иначе подвержены вспышкам языкового высокомерия. Я убеждена, что любовь к языку кроется не в искреннем желании бороться с ошибками.


Прочтение Набокова. Изыскания и материалы

Литературная деятельность Владимира Набокова продолжалась свыше полувека на трех языках и двух континентах. В книге исследователя и переводчика Набокова Андрея Бабикова на основе обширного архивного материала рассматриваются все основные составляющие многообразного литературного багажа писателя в их неразрывной связи: поэзия, театр и кинематограф, русская и английская проза, мемуары, автоперевод, лекции, критические статьи и рецензии, эпистолярий. Значительное внимание в «Прочтении Набокова» уделено таким малоизученным сторонам набоковской творческой биографии как его эмигрантское и американское окружение, участие в литературных объединениях, подготовка рукописей к печати и вопросы текстологии, поздние стилистические новшества, начальные редакции и последующие трансформации замыслов «Камеры обскура», «Дара» и «Лолиты».


Именной указатель

Наталья Громова – прозаик, историк литературы 1920-х – 1950-х гг. Автор документальных книг “Узел. Поэты. Дружбы. Разрывы”, “Распад. Судьба советского критика в 40-е – 50-е”, “Ключ. Последняя Москва”, “Ольга Берггольц: Смерти не было и нет” и др. В книге “Именной указатель” собраны и захватывающие архивные расследования, и личные воспоминания, и записи разговоров. Наталья Громова выясняет, кто же такая чекистка в очерке Марины Цветаевой “Дом у старого Пимена” и где находился дом Добровых, в котором до ареста жил Даниил Андреев; рассказывает о драматурге Александре Володине, о таинственном итальянском журналисте Малапарте и его знакомстве с Михаилом Булгаковым; вспоминает, как в “Советской энциклопедии” создавался уникальный словарь русских писателей XIX – начала XX века, “не разрешенных циркулярно, но и не запрещенных вполне”.