Иннокентий III и альбигойский крестовый поход - [21]

Столь важную должность, как должность епископа Тулузы, можно было доверить лишь испытанному католику. В 1205 г. с нее сместили, обвинив в симонии, епископа Раймунда де Рабастана — феодала, проводившего время в войнах с вассалами и закладывавшего поля и замки своего домена ради получения денег. Смещенный воспротивился и еще на несколько месяцев сумел сохранить свой посох, но легаты настояли на своем, и в 1206 г. был избран аббат Тороне. Это было очень известное лицо — Фолькет (или Фульк) Марсельский, в прошлом еретик и трубадур, ныне же ярый ортодокс. Его и выбрали, надо полагать, за пламенные речи. Но усиление катаризма нанесло епископству большой ущерб: Фульк обнаружил, что все его владения заложены, а епархиальная казна почти пуста. Восстановить епископское могущество и доходы, вернуть власть над городом, постараться мало-помалу возвратить бюргеров к старой вере — такой была задача, для решения которой новый епископ должен был приложить умение и энергию. Но он метил выше. Когда начнется крестовый поход против альбигойцев, он станет одним из вождей этого предприятия и, вместе с Арнольдом-Амальриком, душой той партии, для которой Симон де Монфор будет светской дланью.

Епископ Безье Гильом де Рокессель уже оказался на подозрении у легатов за то, что пожалел графа Тулузского. Когда ему предложили потребовать от консулов Безье отречения от ереси и изгнания еретиков, он опять не послушался. Он даже призвал консулов следовать его примеру. Легаты поспешили в город, собрали духовенство и снова приказали епископу отлучить консулов, если те не отрекутся от секты. Епископ обещал сделать это, но не сделал; он был временно отстранен от своей должности и получил приказ ехать в Рим, чтобы оправдаться. Как закончился этот процесс — неизвестно, но факт тот, что через некоторое время, в 1205 г., епископ Безье был убит — как сообщает текст того времени, «из-за измены земляков». В том же году Кастельно поднялся вверх по долине Роны и начал реформировать Церковь в Виваре, сместив для начала епископа Вивье.

Очищение оставалось неполным и было пустым делом, пока полную власть сохранял верховный религиозный глава Лангедока — архиепископ Нарбоннский Беренгарий II. В 1204 г. он уже поссорился с легатами, не позволив им присвоить свою юрисдикцию. Агенты Иннокентия III временно отстранили его от должности и направили в Рим свирепое обвинительное заключение против него. Начался процесс, и Папа поручил легатам провести в Нарбонне расследование. Если обвинение подтвердится, а нарбоннские каноники откажутся выбирать другого архиепископа, он-де назначит ему преемника своей властью. Но Беренгарий стал защищаться и в свою очередь обвинил своих противников, изобличив в пристрастности Кастельно и особенно Арнольда-Амальрика. Они превысили свои полномочия и обманули Папу лживыми обвинениями. «Я абсолютно не признаю вас в качестве судей, — заявил он, — поскольку подозреваю во враждебном отношении ко мне. Я еще раз обращусь к Папе. Ваш суд незаконен. Требуя от клириков под присягой обещания преследовать других клириков, вы нарушили каноны. Подобные махинации — полная противоположность тем справедливым подходам, какие в этой стране практиковали другие легаты, ваши предшественники».

Фактически Беренгарий сослался на свой преклонный возраст и немощи, чтобы не являться в Рим. Когда он удовлетворил некоторые требования, обещав исправиться, выполнять свои функции как положено и даже бороться с ересью, Папа, всегда более покладистый, чем его легаты, в 1207 г. принял эти изъявления мнимой покорности. Через три года ему вновь пришлось начать процесс против этого неисправимого человека и в конечном счете сместить его.

* * *

Ничто не могло склонить Южную Францию отвергнуть ересь самостоятельно: предводители феодалов, отцы Церкви и руководители городов не могли пойти на то, чтобы опустошить свое государство, устроив религиозные преследования. Напрасно легаты карали епископов и баронов, чтобы подхлестнуть их и пресечь сектантскую пропаганду: она продолжалась совершенно открыто. В 1206 г. и в последующие годы проповедники от альбигойцев и вальденсов публично выступали перед большой аудиторией в Дёне близ Мирпуа, в Монреале, в Фанжо, в Тарасконе, в Лаураке. В Мирпуа еретики даже созвали нечто вроде катарского Собора, и на его заседаниях был разработан план обороны. На случай возможных неприятностей они решили создать опорные пункты, которые бы одновременно служили центрами распространения нового учения и убежищами для верующих.

Когда стоишь посреди равнины, разделяющей Тулузу и Нарбонн, среди настоящего океана хлебов, кукурузы и виноградных лоз, на севере горизонт заслоняет огромная темная гряда — горы Монтань-Нуар. На юге земля вздымается беспорядочными волнами рыжеватого цвета — это Корбьеры. А далее при ясной погоде сверкает белизной острый гребень Пиренеев. Окаймленная всеми этими горами местность была избранной землей и центром сопротивления катаризма. Одна из катарских крепостей, Монсегюр в домене графов Фуа, высилась на вершине горного пика высотой 1200 м, и добраться туда можно было лишь козьими тропами. Ересиархи не только постоянно набирали последователей, но и укрепляли свои позиции.