Задымив, пробитый сразу в десятке мест, он потерял скорость, медленно накренился и косо, со всё возрастающим воем свистящего в прорехах воздуха пошёл к земле. Но не это было самым ужасным. Конкретно мне поплохело от того, что на ковре, в панике цепляясь за всё подряд, висели представители делегации Кайратского султаната с тем самым чёрным усачом во главе.
Словно в замедленной съёмке его голова повернулась ко мне. Мы встретились взглядами, замерев. Он смотрел на меня, а я, продолжая держать автомат у плеча, на него, машинально провожая стволом их стремящийся к земле транспорт. А в голове совершенно не было мыслей. Никаких, одна пустота.
Первым среагировал Глушаков, с матами начиная что-то колдовать на опережение входящего в неуправляемое пике ковра.
Они встретились у самой земли — ковёр, несущийся практически отвесно, и заклинание Сергея. Рвануло. Я зажмурил глаза, чтобы не видеть раскиданных по окрестностям трупов делегации, но Глушаков устало вздохнул и произнёс всего одно слово, которое вселило в меня некоторую надежду:
— Успели.
* * *
Спустя полчаса мы оба стояли перед Архимагом.
Посмотрев на то, как решительно я прижимаю автомат к себе, он вздохнул и произнёс:
— Хорошо, что обошлось без жертв. Но я вынужден буду доложить о случившемся вашему руководству… там. Речь идёт о покушении на послов дружественного государства…
Переглянувшись с Глушаковым, я мысленно приготовился ещё к трём месяцам отсидки.
— А я знал, что мы с ним намучаемся, — с какой-то обречённой уверенностью в голосе произнёс глава городского управления инквизиции.
Грузный мужчина с грубым, покрытым глубокими морщинами лицом, которого я видел впервые, ещё раз тяжело вздохнул, посмотрел на стоящего рядом Амниса…
— Может, ну его? В Приграничье уж точно поспокойней будет.
Но мой непосредственный начальник лишь поморщился, сказал терпеливо:
— В Приграничье поехать никогда не поздно. Предлагаю принимать решение взвешенно.
После чего они оба сурово взглянули на меня. Я поёжился, но автомат прижимать к себе не перестал.
— Не отдам, — заявил уже в который раз.
— Это вещдок! — рявкнул, не выдержав, Амнис.
— Вы мне ещё ведро не вернули.
— Оно тоже вещдок!
— Так дела пока нет.
— Будет! Как только посол доберётся до столицы!
— Это усатый что ли? — уточнил я.
— Усатый… — фыркнул начальник управления, а Амнис медленно выдохнул сквозь плотно сжатые губы и, стараясь говорить спокойно, произнёс:
— Уважаемый Баклу-бей назначен послом Кайратского султаната и является приближённым лицом султана. Немаленькой, к вашему сведению, страны. С очень немаленьким войском и с сильным союзником в лице гномов. И он совершенно уверен, что на него было совершено покушение. Он сам видел, как вы из этой штуки, — палец инквизитора ткнул в автомат, — сбили его ковёр.
— Это была случайность, — только и смог ответить я.
— Таких случайностей не бывает, — хмуро бросил глава.
— У меня — бывают, — потупив глазки, признался я.
— У него — бывают, — подтвердил Амнис. — С ним такие случайности постоянно происходят. Случайно повстречался с демоном, случайно повздорил с эльфами, случайно стал причиной побоища в городе. Это одна сплошная ходячая случайность.
— Может, его прокляли?
— Он сам адепт проклятий, увидел бы. Нет, — убеждённо ответил мой наставник, — тут дело в другом. Налицо нехватка мозгов и полное отсутствие просчёта последствий собственных поступков хотя бы на шаг вперёд.
— Как его только инквизитором выбрало?.. — вздохнул начальник управления.
— Как-то выбрало, — мрачно подытожил Амнис.
— Ладно, — решительно произнёс глава. — Ты его наставник — ты его и воспитывай, а я умываю руки. Делай что хочешь, но чтобы я про него больше не слышал.
Фигура начальника замерцала и пропала в лёгкой вспышке, и мы остались на чердаке вдвоём.
Прошелестев одеяниями, замначальника инквизиции отошёл от слухового окна, у которого стоял, приблизился к столу и сел напротив меня. После чего сказал устало:
— Дня не прошло, Павел Алексеевич, дня, как ты опять влип в историю. Это вообще что? — кивнул он на калаш в моих руках.
— Подарок, — со вздохом ответил я.
— От кого?
— От друга.
— Понятно, — вторя мне, вздохнул Амнис. Спросил: — Принцип действия?
— Стреляет очередью миниатюрных огненных шаров. Боезапас накопителя — сто выстрелов.
— Мда… Я даже догадываюсь, кто автор. Ведро тоже его рук дело?
— Его, — утвердительно кивнул я. Запираться смысла не было — что на ведре, что на автомате стояло одно и то же клеймо: перекрещённые серп и молот.
— А как он его сделал, не говорил?
— Неа, — помотал я головой, — он не помнит.
— Ну что ж, я не удивлён. Ладно, — Амнис встал, — попробую с послом дело замять, скажем, что это было испытание нового индивидуального средства противовоздушной защиты. Но с одним условием.
— Каким? — напрягся я.
— Твой друг должен предоставить три экземпляра подобных артефактов в распоряжение инквизиции для изучения и проведения испытаний.
— Я спрошу.
— Павел Алексеевич, — укоризненно покачал головой мой наставник, — неправильный ответ.
— М-м, я постараюсь? — изменил я формулировку, вопросительно глядя на Амниса, но тот снова отрицательно качнул головой. — М-м, будет исполнено?
